История науки. Возможные варианты реконструкции научного знания

Оглавление:

Предмет: Философия

Тип работы: Реферат

У вас нет времени или вам не удаётся понять эту тему? Напишите мне в whatsapp, согласуем сроки и я вам помогу!

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Дополнительные готовые рефераты на темы:

Вступление

Американский философ и методолог науки Пол Фейерабенд является одним из главных представителей постпозитивизма. В своей концепции науки он исходит из того, что в обществе (историческом по своей сути) существуют различные идеологические течения, одним из которых является наука. Последняя не может заменить другие течения и не является «единственно возможным способом решения проблем», наряду с такими методами, как религия, миф, различные иррациональные подходы, магия, колдовство и т.д. Любой другой подход, по мнению Фейерабенда, искажает природу науки и ее место в обществе. Он убежден, что «наука, претендующая на обладание единственно верным методом и единственно приемлемым результатом, является идеологией и должна быть отделена от государства и, прежде всего, от учебного процесса».
Американский исследователь подчеркивает недопустимость абсолютизации науки и ее методов и считает, что наука все еще имеет «не больший авторитет, чем любая другая форма жизни» — религиозные общины, племена, объединенные мифом, и т.д. Фейерабенд серьезно обеспокоен тем, что «в тоталитарных государствах наука контролируется государственными органами», и считает абсолютно неприемлемым такое положение дел, когда «банды интеллектуальных паразитов разрабатывают свои жалкие проекты за счет налогоплательщиков и навязывают их молодому поколению в качестве «фундаментальных знаний»». Тем более — и это самая чистая монополия в науке — когда эти «банды» захватывают целые исследовательские институты и определяют, кто может войти в их избранный круг. Фейерабенд считает, что наука может развиваться только в соответствии с демократическими принципами. А для этого нужны такие социальные условия, которые способствуют развитию новых научных идей и не заглушают их различными догмами и предрассудками.
Философ резко критикует так называемый «научный шовинизм», согласно которому все, что несовместимо с наукой и ее результатами, должно быть устранено (например, древняя восточная медицина — акупунктура, моксибустион и т.д.). Американский философ, не отрицая необходимости ненаучного контроля над наукой, считает, что такой контроль не может быть навязан извне насильственными, политическими средствами. Он считает, что лучшее средство заглушить научную совесть ученого — это «доллар, в конце концов».

Всесилен ли разум?

Тема науки раскрывается Фейерабендом в различных «срезах» в системе многих понятий, включая такие понятия, как «рациональное», «иррациональное», «разум», «интуиция», «метод» и другие. Он не принижает роль разума, но решительно подчеркивает его значение для развития науки и для жизни людей в целом. Разум для него всегда находится в тесном союзе с чувствами, потому что некоторые чувства сами по себе, без помощи разума не могут дать истинного понимания сути явлений мира. В то же время не следует подавлять такие важные факторы, как интуиция, воображение, чувство юмора и другие «иррациональные действия». По мнению Фейерабенда, это не внешние факторы развития науки; без них невозможно понять революции в мышлении. Именно они нарушают «установленную методологию» науки. Поэтому «рациональная реконструкция» сама по себе не может решить проблему метода.
В этом контексте он указывает на ограниченность абстрактно-рационального подхода, выступает против «диктата разума», «тирании тяжелых теоретических систем» и за свободу от «тирании деспотических систем мысли». Далее американский философ указывает на необходимость — временного — отрыва разума от науки, это может быть полезно для последней. В качестве примера он приводит коперниканство и ряд других рациональных концепций, которые, по его мнению, существуют сегодня только потому, что разум был на некоторое время приостановлен в их прошлом развитии.
Принципы рационализма, по мнению Фейерабенда, не дают адекватной картины исторического развития науки в трех состояниях этого процесса как прошлое, настоящее и будущее. И они не дают такой адекватной и, главное, полной картины, потому что «наука гораздо более «расплывчата» и «иррациональна», чем ее методологические представления». В этом контексте «методологическое» обычно отождествляется с «рациональным».
Фейерабенд считает, что чисто рационалистический «образ науки» — особенно абсолютизированный — служит препятствием для ее развития, а попытки сделать науку более рациональной и точной разрушают ее. В то же время, по его мнению, «неясность», «хаос», «отклонения и ошибки» иррационального характера являются предпосылками для научного прогресса.

Исходя из этого, философ формулирует тезис: «Без «хаоса» нет знания». Без частого отказа от разума нет прогресса». Расширяя этот тезис, он заключает, что «даже в науке разум не может и не должен быть всемогущим и иногда должен быть отложен или устранен в пользу других мотивов».2 Хотя наука является главным «транспортным средством» разума, он и здесь не может быть всемогущим и универсальным, и иррациональность в научной сфере не может быть исключена.
По вопросу о взаимоотношениях между разумом и иррациональностью Фейерабенд пишет: «Разум признает, что идеи, которые мы вводим для расширения и улучшения наших знаний, могут возникать различными путями, и что источник индивидуальной точки зрения может зависеть от классовых предрассудков, страстей, личных склонностей, вопросов стиля и даже явной и простой ошибки. Но это также требует, чтобы мы следовали определенным четким правилам при оценке этих идей: Наша оценка идей не должна быть загрязнена иррациональными элементами». Последние, хотя и не могут быть рационально реконструированы, очень важны и необходимы для успешного развития науки. Мы не можем пренебрегать разнообразными иррациональными средствами, и они нам крайне необходимы.

Проблемы метода и методологии

Эти проблемы являются центральными в исследованиях Фейерабенда, и его отношение к ним, на наш взгляд, не всегда ясно и однозначно. Говоря об этих проблемах, мы, вероятно, должны сразу же отбросить упрощенное представление о том, что американский философ преуменьшает, а тем более отрицает важную роль метода и методологии в человеческой деятельности, особенно в работе ученых: «Успех науки обусловлен правильным методом, а не счастливой случайностью».
Итак, во-первых, правильный метод является одним из важных факторов ускоренного развития науки, хотя случайность и другие внеметодологические факторы также имеют здесь немаловажное значение.
Во-вторых, Фейерабенд в целом принимает определение научного метода как «набора правил, регулирующих деятельность науки»: «Процедура, осуществляемая в соответствии с правилами, является научной; процедура, нарушающая эти правила, не является научной. Эти правила не всегда сформулированы в явном виде, поэтому существует мнение, что ученый руководствуется правилами в своих исследованиях скорее интуитивно, чем осознанно.»
Философ называет такую ситуацию «фиктивным методом», имея в виду, что ученые редко точно знают, что они делают в своих исследованиях. По его мнению, методологические требования вовсе не обязательно должны описывать то, чем на самом деле занимаются ученые. «Скорее, они должны дать нам нормативные правила, которым мы должны следовать, но реальная научная практика только приближается к ним», потому что она движется по совершенно другим путям. Тем не менее, философ не склонен к методологическому негативизму и считает крайне важным отстаивать именно такую нормативную интерпретацию и поддерживать обоснованные утверждения. Согласно Фейерабенду, акцент на нормативном характере научного метода приобретает исключительную важность перед лицом неопозитивистского философского схоластического конформизма с его требованием «оставлять вещи такими, какие они есть» (Витгенштейн) и с его «лингвистическими ошибками».
В-третьих, Фейерабенд указывает на то, что традиционная интерпретация методологических правил науки представляет их как правила рациональности — в «некотором безусловном, пусть и расплывчатом, смысле».
В-четвертых, американский философ не согласен с тезисом о неизменности этих правил и считает, что они имеют конкретно-исторический характер. Наука как сложный, целостный, динамичный процесс, насыщенный «неожиданными и непредсказуемыми изменениями», «требует разнообразных действий и отвергает анализ, опирающийся на правила, установленные заранее, без учета постоянно меняющихся условий истории.» Согласно Фейерабенду, исторические данные играют решающую роль в спорах между конкурирующими методологическими концепциями. Более того, эти данные служат основой, на основе которой можно наиболее достоверно объяснить эволюцию теории, которую (эволюцию) нельзя игнорировать при методологических оценках.

В-пятых, философ убежден, что каждая методология не является «вездесущей и всемогущей», а имеет свои границы, свою сферу действия. «Каждая методология, — настаивает он, — даже самая очевидная (например, индуктивная. — В.К.) имеет свои границы», и все методологические предписания имеют свои пределы применимости, за которыми они будут малоэффективны.
В-шестых, Фейерабенд считает, что научные идеи и методологические принципы не могут быть настолько абстрактными, чтобы быть отвергнутыми и брошенными на осмеяние, как символ заумной софистики и удаленности от жизни. Абстрактные идеи могут стать таким символом только в том случае, если они становятся частью практики, «образа жизни», который связывает их с важными событиями и сам оказывает определенное социальное влияние. Другими словами, когда они не оторваны от человека и его целостной жизнедеятельности, и когда учитывается их социокультурный контекст.

Теоретико-методологический плюрализм

В своем обсуждении методов Фейерабенд неоднократно повторяет мысль (как отмечалось выше) о том, что метод, несмотря на его важность для науки, не может быть сведен к набору жестких, неизменных и абсолютно обязательных принципов научной деятельности. Тем более недопустимо объявлять какой-либо метод «единственно верным» и универсальным.
Фейерабенд считает иллюзией веру в то, что какие-либо методологические правила, нормы и регулятивы (включая универсальные стандарты рациональности) надежно гарантируют эффективность научного поиска. Его позиция по этому вопросу совершенно ясна: «Вера в единый набор стандартов, который всегда ведет и будет вести к успеху, — это не что иное, как химера». Философ также ссылается на источник «химеры» об «уникальности» метода и его жесткости (включая жесткость теории рациональности). Это, по его мнению, слишком наивный взгляд на человека и его социальное окружение.
В то же время Фейерабенд считает, что можно создать традицию, которая поддерживается строгими правилами, и в какой-то степени она будет успешной. На вопрос, желательно ли поддерживать такую традицию, исключая все остальное, и следует ли немедленно отбросить любой результат, достигнутый в рамках других традиций и другими методами, американский философ твердо и решительно отвечает «Нет».
Отвергая все универсальные стандарты и фиксированные традиции, он разрабатывает свою концепцию теоретического и методологического плюрализма. Его основные положения, вслед за его создателем, можно выразить следующим образом:
а. Онтологическая основа этой концепции заключается в том, что «существует множество способов существования в мире, каждый из которых имеет свои преимущества и недостатки, и что все они необходимы для того, чтобы сделать нас людьми в полном смысле этого слова и решить проблемы нашего сосуществования в мире». Эта основная идея, утверждает Фейерабенд, не может быть основана только на рациональном разуме, но должна быть мировоззрением, религией, чтобы направить все человеческие устремления к «гармоничному развитию». Он считает, что такой подход возникает в самой науке, ссылаясь, в частности, на «новую, сильную философию» Н. Бора.
б. Согласно Фейерабенду, важнейшим аргументом в пользу плюралистической методологии является совпадение части (отдельного индивида) с целым (с миром), чисто субъективного и произвольного с объективным и закономерным. Тем, кто хочет узнать об этом подробно, он рекомендует «великий труд» Дж.С. Милля «О свободе». Достоинство последнего философ видит в попытке показать, как научный метод может быть интерпретирован как компонент теории человека. Фейерабенд категорически против того, чтобы обобщать правила научного метода за рамками науки и a fortiori делать его частью всего общества.

в. Фейерабенд неоднократно подчеркивает тесную связь между плюралистическим подходом и гуманизмом. Ученый, по его мнению, сохранит концепции человека и космоса (а без них наука невозможна) только в том случае, если будет применять плюралистическую методологию — различные (в том числе альтернативные) концепции, теории, принципы, стандарты, нормы и т.д. Поэтому философ выступает против любого метода, поддерживающего единообразие, и считает его «методом обмана», поскольку, по его мнению, он фактически поддерживает конформизм, ведет к ухудшению умственных способностей, ослаблению воображения, хотя и говорит об истине, глубоком понимании и так далее.

Недопустимость методологического принуждения

Хотя он считает концепцию методологического плюрализма (и эпистемологического анархизма в целом) наиболее перспективной для науки, Фейерабенд категорически против навязывания этой концепции, тем более навязывания ее силой. Этот факт, как известно, нашел свое выражение в названии его программного произведения. «Против методологического принуждения».
И хотя насилие — политическое или духовное — по его мнению, играет важную роль почти во всех формах анархизма, это «почти». Это не относится к эпистемологическому анархизму, который не навязывает себя или свои идеи силой, а «лишь приостанавливает методологическое принуждение» и провозглашает «царство спонтанности» — как в мышлении, восприятии, так и в действии. Одно дело, когда отдельный ученый или конкретное научное сообщество принимает методологию как руководство к действию. Но совсем другое дело — и весьма опасное — когда методологические правила подкрепляются угрозами, запугиванием, ложью, фактически всей принудительной силой государства.
Согласно Фейерабенду, общество должно быть настолько демократичным, чтобы каждый его член (будь то в академической среде, бизнесе и т.д.) мог свободно выбирать стандарты и средства своей деятельности, не «трепеща» перед несогласием других. Стандарты и нормы, которые они выбирают, не могут быть навязаны им силой (не говоря уже о политическом давлении), а должны быть результатом их собственного свободного и сознательного выбора, сделанного на основе полного знания альтернативных подходов, методов и так далее. «Однако, — подчеркивает философ, — общество ни при каких обстоятельствах не должно ограничивать человеческую мысль так, чтобы она подчинялась нормам частной группы. Это прямой путь к догматизму и монополизму, «помноженному» на субъективистский произвол.
Изучить возможности того или иного метода, стандарта, нормы и т.д., выбрать подходящие (не дискредитируя другие), увидеть различные методологические (и все другие) альтернативы, ни в коем случае не навязывать какой-либо подход — конечно, не как «единственно верный метод» — все это Фейерабенд считает чрезвычайно важным как для науки, так и для всех других форм и видов человеческой деятельности.

Модель практического проекта

Разработка концептуальной модели исторической реконструкции, востребованной нынешним социальным заказом, сопряжена с рядом рисков, связанных с требованием социального заказа к этому проекту. В частности, ориентация на патриотическое воспитание и адекватные воспитательным задачи социальной социализации, существующая тенденция пренебрежения и скептического отношения к историческому моделированию и реконструкции предъявляют самые высокие требования как к разработке цели, так и к реальному содержанию теоретических, культурно-ценностных и материально-предметных элементов проекта.

В целом, историческая реконструкция в ее широком практическом смысле включает в себя в основном традиционные методы исследования, которые представляют собой первый, наиболее важный этап.

Однако проверка теоретических выкладок на практике расширяет предварительную работу и позволяет реконструировать изучаемую историческую реальность в том виде, в котором ее подготовил теоретик. Таким образом, ученый может проверить, работает ли подготовленная им гипотеза. В то же время этот метод более применим к военной или повседневной истории, чем к истории событий, поскольку реконструкция события (особенно в глобальном масштабе) невероятно сложна и требует огромного количества средств и ресурсов.

Тем не менее, есть примеры попыток реконструкции всего события (например, поход крестоносцев (и, следовательно, мусульман) и битва при Хаттине). Скорее, метод ментальной реконструкции направлен на обращение исследователя к чувственному, эмоциональному (физиогномическому) восприятию исторической реальности. Кстати, физическая реконструкция становится неоспоримой поддержкой ментальной реконструкции.

Представляется возможным разработать практический проект в рамках «живой истории»:

«Война миров»: Два лица государств-крестоносцев». С XII-XIII веков на Ближнем Востоке в результате крестовых походов возникли королевства, основанные участниками крестовых походов для удержания Святой земли. Этот эпизод исторического процесса весьма уникален и интересен как с точки зрения медиевистики, так и историографии в целом, поскольку эти территориально-государственные образования представляли собой попытку объединения и взаимного слияния в регионе двух радикально противоположных культур — западноевропейской («крестоносцы») и ближневосточной («мусульмане»); пожалуй, нигде в мировой истории нельзя найти более оригинального по своей сути исторического явления. В результате проект призван раскрыть особенности социокультурной, демографической, этнорелигиозной, политической и правовой «двойственности» региона в этот период и влияние этого своеобразия на ход исторического процесса.

Заключение

Кризис исторического знания заставил научное сообщество обратиться к потенциалу исторической реконструкции. Отсутствие эффективных способов получения научных и практических результатов в контуре социогуманитарного знания, порождает неуверенность в наличии объективного исторического знания как такового. В этой ситуации набор междисциплинарных методов исторической реконструкции, их многообразие видов в решении различных проблем исторической науки становится «спасительной соломинкой».

Преобладающая уничижительная позиция профессионального научного сообщества по отношению к методам и достижениям исторической реконструкции постепенно сменяется вниманием к ее наиболее перспективным ответвлениям и методологическим тонкостям. Универсальность исторической реконструкции как метода по-новому определяет широту ее применения в научных исследованиях. С другой стороны, опасность игнорирования метода научным сообществом из-за его достаточно высокой «размытости» пока не преодолена.

Несмотря на попытки изменить направление, начиная со школы Annales в 1920-1930-е годы и до настоящего времени, столь мощный эпистемологический и аксиологический потенциал исторической реконструкции «пугает» профессионального историка и заставляет его обращаться к более знакомым и привычным «классическим» методам. Высокая степень «эмоциональности» метода, его вовлеченность в субъективные факторы понимания прошлого, также вызывает значительную озабоченность ученых.

Применение методов исторической реконструкции для решения политически или культурно взволнованных задач (съемки пропагандистских фильмов, организация «мотивационных» церемоний) также вызывает настороженность у академического исследовательского сообщества, которое изначально склонно быть аполитичным и абстрагированным от активных социальных событий.

С другой стороны, определенная часть академического сообщества, осознавая состояние кризиса исторической науки в наше время, настаивает на введении элемента предвзятых оценок и факторов, которые в целом не искажают общую картину изображения исторического факта или события, но помогают сформировать исторический интерес принимающей аудитории, и тем самым в виде реакции на формирование актуальной исторической памяти.

Список литературы

Баранов Г.В. Проблемы научного метода. Саратов, 1990.
Барское А.Г. Научный метод: возможности и иллюзии. М., 1994.
Ковальченко И.Д. Методы исторического познания. М., 1987.
Микешина Л.А. Методология научного исследования в контексте культуры. М., 1992.
Фейерабенд П. Избранные работы по методологии науки. М., 1986.