Римский стоицизм и его влияние на раннехристианскую философию

Оглавление:

Начиная с III века до нашей эры, влияние Рима, который проходит путь от городской республики до сильной державы, значительно возрастает в Средиземноморском регионе. В III веке до н.э. Рим владеет значительной частью античного мира. Города континентальной Греции попадают под его экономическое и политическое влияние. Таким образом, в Рим начинается проникновение греческой культуры, включающей в себя и философию. Римская культура и образование развивались в условиях, совершенно отличных от тех, что были в Греции несколькими веками ранее. Римские походы, направленные на все стороны известного тогда мира (с одной стороны, на территории зрелых цивилизаций древнего мира, с другой — на территории «варварских» племен), обеспечили широкую основу для формирования римской мысли. Успешно развивались естественные и технические науки, а политические и юридические науки достигли небывалого размаха.

Для римской культуры характерно стремление обогатить все лучшее, что есть в Риме, и стремление к мировому господству. Поэтому логично, что и римская философия возникла под решающим влиянием греческой, особенно эллинистической, философской мысли. Решающим толчком для распространения греческой философии в Риме стал визит афинских посланников, среди которых были самые выдающиеся представители существовавших в то время греческих философских школ (середина XI века до н.э.).

Примерно с этого времени в Риме развились три философских течения, возникшие еще в эллинистической Греции: стоицизм, эпикурейство и скептицизм.

Стоицизм был наиболее распространен как в республиканском, так и в позднем императорском Риме. Иногда его считают единственным философским течением, которое приобрело новое значение в римский период. Его зачатки уже можно увидеть во влиянии Диогена Селевкийского и Антипатра Трасского (который прибыл в Рим с афинским посольством, упомянутым выше). Заметную роль в развитии стоицизма в Риме сыграли также представители среднего стоицизма Панетий Родосский и Посидоний, которые сравнительно долгое время работали в Риме. Их заслуга заключается в том, что они способствовали широкому распространению стоицизма среди среднего и высшего классов римского общества. Среди учеников Панэтия были такие выдающиеся деятели Древнего Рима, как Сципион Младший и Цицерон. В основных положениях своего учения Панетий во многом придерживался древнего стоицизма. Таким образом, понятие логоса у него аналогично, например, Хрисиппу, который придерживался схожих онтологических взглядов. В области этики он несколько приблизил идеал стоического мудреца к практической жизни.

Поситоний оказал большое влияние на дальнейшее развитие римского стоицизма. В области онтологии он разрабатывал фундаментальные философские проблемы учения Аристотеля, а также пограничные вопросы естествознания и космологии. Он объединил оригинальные философские и этические взгляды греческого стоицизма с элементами учения Платона и, частично, с пифагорейским мистицизмом. (Здесь проявляется определенный эклектизм, характерный для римской философии этого периода).

Наиболее выдающимися представителями римского стоицизма (нового стоицизма) были Сенека, Эпиктет и Марк Аврелий. Сенека (ок. 4 до н. э. — 65 н. э.) происходил из сословия «всадников», изучал науки, право, философию; сравнительно долгое время успешно занимался юридической практикой. Позже он становится воспитателем будущего императора Нерона, после восхождения на трон получает высочайший социальный статус и почести. На второй год правления Нерона он посвящает ему трактат «О милосердии», в котором призывает Нерона как правителя быть умеренным и придерживаться республиканского духа.

По мере роста его престижа и богатства Сенека вступает в конфликт со своим окружением. После пожара в 64 году н.э. в Риме растет ненависть к Сенеке. Он покидает город и поселяется в своем близлежащем поместье. Его обвиняют в заговоре и доводят до самоубийства.

Греческие корни римского стоицизма

В русском языке слово «стоик» прочно, вообще говоря, правильно ассоциируется с глаголом «стоять». Эта связь, как мы увидим ниже, совершенно случайна, но если когда-либо существовало полное совпадение случайности и необходимости, то оно перед нами. «Стоик» — это тот, кто «стоит», даже когда вокруг него все рушится; «стоик» — это тот, кто выполняет свой долг до конца, даже когда некому задать ему вопрос.

Родиной стоицизма является Греция, где Зенон начал преподавать и основал свою школу (около 300 г. до н.э.). Чему учил Зенон? На этот вопрос трудно ответить однозначно. Ни одно из его произведений не дошло до нашего времени. Исследователи античной философии излагают и анализируют учение ранних стоиков «в целом», и сказать, какое из этих учений принадлежит Зенону, а какое — его преемникам, в большинстве случаев невозможно.

Вот то немногое, что известно с уверенностью. Зенон первым ввел разделение преподавания философии на три части: физику, этику и логику. Таким образом, он сам, в отличие от некоторых своих последователей, ставил на первое место логику, на второе — физику, а на третье — этику.

Учение ранних греческих стоиков поставило перед собой задачу ответить на вопрос о смысле и цели жизни и сформировалось как целостная политическая система (против враждебного эпикурейства), в рамках которой ответ на тот или иной вопрос возможен только в том случае, если он хорошо обоснован.

Зенон, например, учил, что цель человека — жить «согласно природе». Но что такое «природа»? Жить в соответствии с природой, продолжал Зенон, то же самое, что жить в соответствии с добродетелью: Сама природа ведет нас к добродетели. «И наоборот, жить добродетельно — это то же самое, что жить в соответствии с опытом всего, что происходит в природе, ибо наша природа — лишь часть целого. Поэтому конечная цель определяется как жизнь, в которой мы воздерживаемся от всего, что запрещено общим законом, а этот закон — верный разум, всепроникающий, тождественный Зевсу, направляющий и распоряжающийся всем сущим. Это и есть добродетель, равномерно текущая жизнь счастливого человека, в которой все совершается в соответствии с божественностью каждого и служит воле всеобщего Распорядителя.

Даже беглый анализ этого отрывка не может не показать, насколько органично и неразрывно связаны в этом аргументе физика, натурфилософия, логика и этика. И это присуще каждому положению стоической философии. Этому единству трех частей философии не в последнюю очередь способствовала особая система категорий, разработанная стоиками.

Стоицизм был привезен в Рим Панаэтием с Родоса (ок. 185-110 гг. до н.э.). Панеций и его младший современник Посейдоний из Апамеи (ок. 135-51 гг. до н.э.) рассматриваются исторической и философской традицией как представители так называемых средних стоиков.

В Риме стоицизм действительно обрел свой второй дом. Здесь оно умерло, и здесь оно обрело свое бессмертие. История стоицизма на римской земле может показаться на первый взгляд странным историко-философским парадоксом. Во-первых, уже начиная с Панаэция, стоицизм все чаще вступает в различные «эклектические» связи с другими учениями (особенно с платонизмом и неоплатонизмом) и начинает «смягчаться». Во-вторых, очень проблематично говорить о творческом развитии стоицизма в Риме: Каждый из поздних стоиков, а мы имеем в виду только трех: Сенеку, Эпиктета и Марка Аврелия, не может, если оценивать их учение с чисто академической точки зрения, быть признан полностью оригинальным мыслителем; каждый из них просто расширяет ту или иную стоическую категорию, тот или иной аспект доктрины, и в целом мало или почти совсем не меняет ее. Более того, римские стоики не были столь последовательны, как Зенон, в следовании принципам своего учения. Иногда их образ жизни лишь слегка, и не в основном, расходился с проповедуемыми ими принципами, но случалось — и примером тому является Сенека — что он полностью противоречил им. И все же, как только кто-то произносит слово «стоик» или «стоицизм», в сознании людей возникает образ Рима, образ Сенеки или Марка Аврелия. Мало кто помнит, что первоначальной родиной стоицизма была Греция, и что почти все ценное и оригинальное в стоицизме было разработано греческими философами, а не римлянами.

Стоицизм как умонастрение римского народа

Римские стоики — это прежде всего «учителя жизни», «вечные спутники человечества, точнее, той его части, которая близка стоикам по духу и характеру. Одним словом, стоики для стоиков.

Римские воины, «мужи», «государственные деятели» и завоеватели — были стоиками почти с рождения. Их не интересовал вопрос, «оригинальна или неоригинальна» та или иная философия, их интересовало только одно: насколько она согласуется с их менталитетом, может ли она помочь в их трудной жизни, проникнуться идеей государства и права применительно к ним. Стоицизм вполне применим.

Философия «героического пессимизма» (именно так можно логически охарактеризовать стоицизм) очень хорошо соответствовала мировоззрению римского народа. Более того, стоицизм проник в Рим в то время, когда историческая эпоха последнего соответствовала эпохе Зенона: над ним уже опустились исторические сумерки. Как капитан должен последним покинуть тонущий корабль, так и стоический римлянин должен был продемонстрировать «городу и миру» свою абсолютную выносливость и доказать свою непоколебимую верность, чтобы сохранить свою империю в следующей исторической перспективе. Ему не на кого было роптать, не на что надеяться, он просто должен был умереть тихо и достойно, чтобы не опозориться перед лицом вечности. Но стоик всегда должен был знать (и он знал), что каждый его поступок будет встречен скептической усмешкой циника, и что не он, а какой-нибудь «эпикуреец» воспользуется плодами его труда….. Именно по этим причинам стоическая философия буквально предстала перед римлянами как «философия жизни».

Конечно, вышесказанное относится не ко всем римлянам вообще, а только к сознательным носителям «римской идеи».

Была еще одна причина счастливой судьбы стоицизма в Риме (точнее, «посмертной судьбы стоицизма в Риме»): это особые отношения, сложившиеся там между умирающим стоицизмом и поднимающимся христианством. Многие идеи и образы Нового Завета почти слово в слово совпадают с цитатами из сочинений Сенеки. Такая близость идей Сенеки к христианству породила легенду о его христианстве (Сенека якобы был обращен в христианство апостолом Павлом), из которой развилась мифическая переписка между ним и апостолом Павлом. Эпиктет, который был близок по социальному положению к членам раннехристианских общин, также имел много общего с христианством. Родство» стоицизма и христианства, конечно, не следует преувеличивать: стоики оставались язычниками, хотя ряд их идей соответствовал христианству; например, Марк Аврелий, «хотя и по должности», все же организовывал гонения на христиан. Но и это родство не следует игнорировать. И, возможно, самое глубокое родство между стоицизмом и христианством следует искать не в совпадении отдельных мыслей и высказываний, а в том самоуглублении личности, на котором закончилась история стоицизма и началась история христианства.

Революцию, которую стоики совершили в философии, можно назвать, используя современный термин, «экзистенциальной». Чем безразличнее становился человек к окружающему миру (в том числе и социальному), тем больше он проникал в сокровенные глубины собственного «я» и открывал в своей личности целую вселенную, ранее совершенно неизвестную и недоступную. Размышления Марка Аврелия, похоже, достигли максимальной глубины самопознания и исповеди, доступной древнему человеку. Без этого открытия «внутреннего мира» человека («внутреннего человека» в терминологии Нового Завета), совершенного стоиками, победа христианства вряд ли была бы возможна. Поэтому, в некотором смысле, римский стоицизм можно рассматривать как «подготовительную школу» христианства, а самих стоиков (Сенеку, Эпиктета и Марка Аврелия) — как «искателей Бога».

Со смертью Марка Аврелия стоицизм также умер. Точнее, бессмертие стоицизма началось. Так или иначе, в той или иной форме стоицизм (уже не столько философская доктрина, сколько особое состояние ума, духа и характера) возрождался неоднократно. Стоиками были английские пуритане, носители «духа капитализма» и основатели Новой Англии. В России бесспорным стоиком был протопоп Аввакум и многие, многие тысячи других.

Римские стоики

Стоицизм стал мировоззрением многих образованных римлян уже в первом веке до нашей эры. Марк Туллий, Цицерон и Марк Юний Брут, который вместе с Гаем Кассием Лонгином организовал убийство Цезаря, также искали поддержку в стоицизме. В первом веке до нашей эры стоическое мировоззрение разделяли Варрон, Коллумелла, Вергилий и многие другие римские граждане. Из нее они черпали силы для жизни, полной непредсказуемых опасностей.

Наиболее важными теоретиками римского стоицизма в первом и втором веках нашей эры были Сенека, Эпиктет и Марк Аврелий.

Это разные люди. Они никогда не встречались друг с другом. Сенека умер, когда Эпиктету было пятнадцать, Эпиктет умер, когда Марку Аврелию было семнадцать. Но каждый последующий знал труды предыдущего или предыдущих. Их социальное положение также было принципиально разным. Сенека был важным сановником и богатым человеком, Эпиктет — сначала рабом, а затем обедневшим вольноотпущенником. Марк Аврелий — римский император.

Сенека.

Луций Анней Сенека родился в римской провинции Бетина на юге Испании в городе Кордова в самом конце первого века до нашей эры и прожил около семидесяти лет.

Отец Сенеки — тоже Луций Анней Сенека (старший) — принадлежал к знатному и богатому сословию всадников и был известным ритором — учителем риторики, красноречия. Философию, однако, он ненавидел.

Учителями Сенеки были Сотион Александрийский, Деметрий Киник, стоик Аттал, эклектик Фабиан Попирий.

Сенека не был образцом добродетели. Он был сыном своего времени, своей среды, которая была безнравственной. Сенека является примером расхождения мировоззрения и образа жизни. Сенека не жил по своим принципам. Он проповедовал бедность, в то время как сам стремился к чрезмерному обогащению с помощью крючка или мошенничества. Сенека знал об этом несоответствии между словом и делом, писал о нем и цинично оправдывал его. В своем трактате «О счастливой жизни» он сказал: «Вы говорите, что моя жизнь не согласуется с моими учениями». В этом во все времена обвиняли и Платона, и Эпикура, и Зенона. Все философы говорят не о том, как они сами живут, а о том, как надо жить. Я говорю о добродетели, а не о себе, и борюсь с пороками, даже со своими собственными; если я могу, я буду жить так, как должен. Ибо если бы я жил совершенно по моему учению, то кто был бы счастливее меня, а теперь нет причины презирать меня за добрую речь и за сердце, полное чистых помыслов?» и ниже: «Обо мне говорят: «Почему тот, кто любит философию, остается богатым; почему он учит, что богатство надо презирать, а сам накапливает его?»». Презирает жизнь — и живет, презирает болезни, а между тем очень беспокоится о своем здоровье? Он называет свое изгнание мелочью, но если он добьется успеха, то состарится и умрет в своей стране? А Я говорю: презирать все, не оставлять совсем, но не заботиться о нем; он собирает его не в душу свою, но в дом свой». В своем «Письме к Луцилию» Сенека утверждает, что кратчайший путь к богатству — это презрение к богатству.

Сенека — автор многих трудов. Учитывая это, у Сенеки та же история, что и у Цицерона: он писал в основном, когда не занимался делами, поэтому большинство своих трудов он написал в последние три года своей жизни.

Несмотря на свой девиз «Наши слова должны приносить не удовольствие, а пользу», Сенека часто стремится к красноречию в ущерб глубине содержания своих речей.

Сенека весьма сведущ в истории философии. Он говорит о Пифагоре, Гераклите, Пармениде, Зеноне, Демокрите, Сократе, Платоне, Спевсиппе, стоике Зеноне, Клеанфе, Хрисиппе, Цицероне — и это только в письмах к Луцилию. Его отношение к учениям древнегреческих и римских философов, однако, избирательно: его интересуют практические и моральные взгляды, меньше — идеи о душе и еще меньше — идеи о мире.

Сенека считает пример личной жизни философа более важным, чем его учение. Он говорит, что «и Платон, и Аристотель, и целый сонм мудрецов, которые позже пошли своими путями, получили больше понимания от нравов Сократа, чем от его слов», что Клеанф стал подобен Зенону из Китиона не потому, что слушал его лекции, а потому, что жил с ним. Сенека почитает Катона Старшего, Сократа и Платона, Зенона и Клеанта именно как мудрецов, как создателей мудрости, которая учит правильно жить, чье общество, хотя и отсутствует, освобождает от пороков.

Стоическая этика

Хотя стоики считали чувства основой всякого знания, они уделяли большое внимание проблемам мышления. Они интенсивно занимались законами мышления и внесли значительный вклад в развитие логики (почти половина трудов Хрисиппа посвящена логике). Стоическая логика тесно связана с главным принципом стоической философии — логосом. «… Поскольку они (стоики) возвели абстрактное мышление в принцип, они разработали формальную логику. Логика, таким образом, является их логикой в том смысле, что она выражает деятельность разума как сознательного мышления». Они уделяли много внимания умозаключениям, особенно проблемам импликации. Стоики разработали древнюю форму логики предложений.

Стоическая этика ставит добродетель во главу угла человеческих усилий. Добродетель, по их мнению, является единственным благом. В понимании стоиков, «добродетель может быть простым выполнением чего-либо (например, «хорошая статуя»); она может быть неинтеллектуальной, как здоровье, а может быть умственной, как разум». Добродетель означает жизнь в гармонии с разумом. Стоики признавали четыре основные добродетели: Разум, который граничит с силой воли, Воздержание, Справедливость и Стойкость. К четырем основным добродетелям добавляются четыре противоположные: разум противопоставляется неразумию, воздержание — разнузданности, справедливость — несправедливости, а стойкость — трусости и подлости. Существует четкое, категорическое различие между добром и злом, между добродетелью и грехом, и между ними нет переходных состояний. Все остальное стоики относят к категории безразличных вещей (adiaphora). Вещи не могут быть подвержены влиянию человека, но человек может «возвысить» их. В этой позиции кроется момент «сдачи судьбе», который особенно развит в так называемом среднем и новом стоицизме. Человек должен подчиниться космическому порядку, он должен желать того, что не в его власти. Идеалом стоического стремления является покой (атараксия) или, по крайней мере, беспечное терпение (анатея). Стоический мудрец (идеал человека) — это воплощенный разум. Он отличается терпимостью и сдержанностью, а его счастье «состоит в том, чтобы не желать счастья». Этот стоический идеал отражает скептицизм низших и средних слоев общества того времени, вызванный их прогрессирующим упадком, тем, что человек не может изменить объективный ход вещей, что он может только «внутренне справиться с ними».

Стоическая мораль была полной противоположностью эпикурейской морали. Концепция добродетели представляла собой противоположность эпикурейской концепции удовольствия. Акцент на необходимости и подчинении ей также контрастировал с эпикурейским понятием свободы. Стоическое понимание общества также диаметрально отличается от эпикурейского. Общество, по мнению стоиков, возникает естественным образом (а не по условностям, как у эпикурейцев). Все люди, независимо от пола, социального статуса или этнической принадлежности, равны самым естественным образом. Характерный для этого периода космополитизм, связанный с расширением горизонтов античного мира, также в значительной степени проявляется в этом. Стоическая философия, похоже, больше всего боялась развивающегося кризиса интеллектуальной жизни в греческом обществе, который был следствием экономического и политического упадка. Именно стоическая этика наиболее адекватно отражает «их время». Это этика «сознательного отказа», сознательной покорности судьбе. Она направляет внимание от внешнего мира, от общества, на внутренний мир человека. Только в самом себе можно найти самую важную и единственную опору. Именно поэтому стоицизм возрождается в период кризиса Римской республики, а затем в начале распада Римской империи.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: