Гуманистическая и экзистенциальная психология - Образовательный путь экзистенциальной психологии

Оглавление:

Гуманистическое и экзистенциальное направления психологического мышления заинтересовали меня как психолога практически с первых дней моего обучения. Привлекательность этих подходов убила для меня нескольких зайцев одним выстрелом.

Прежде всего, это близость вопросов, обсуждаемых психологами в этих областях, к жизни каждого человека, в том числе и моей собственной. Конечно, проблемы со смыслами (как частными, так и общими), существованием, жизнью, одиночеством, совестью, любовью, свободой, смертью, переменами, ростом и многие другие могут затрагивать разных людей практически на любом этапе их жизни, но для семнадцатилетнего подростка они сверхзначимы, сверхинтересны, но в то же время сверхтрудны для решения, по крайней мере, так было со мной.

Во-вторых, и в гуманистической, и в экзистенциальной ориентации меня сильно привлекало отсутствие кажущихся сложными схем, формул, моделей, графиков, всевозможных «кривых» — того, что можно назвать, с некоторой оговоркой, проявлениями научности, а также того, что существует, например, в экспериментальной психологии (в широком понимании). Однако я сразу же столкнулся с проблемой другого рода — часто «материя», описываемая экзистенциальными или гуманистическими психологами, а тем более философами, представляется ими в терминах сложных и неоднозначных понятий, которые они сами ввели для того, чтобы понять связи и отношения, для которых, как мне кажется, нужно, по крайней мере, обладать хорошей степенью абстрактного мышления. Конечно, эта способность развивается лишь постепенно, в первые годы обучения, а точнее — достаточно постепенно, чтобы понимать, например, экзистенциалистские тексты.

Несмотря на трудности чтения, тексты и авторы, стоящие за ними, всегда привлекали меня, завораживали. У меня почти никогда не было уверенности, что в этих работах что-то есть: что-то важное, честное, настоящее для меня. И даже если вопросы, поднимаемые гуманистическими и экзистенциалистскими психологами, иногда просто ставили меня в тупик, или я не понимал, как может существовать столько «одновременных альтернатив» и как с ними со всеми справиться, что-то подсказывало мне, что я двигаюсь в правильном направлении.

И сейчас, когда пятый курс подходит к концу, я также отдаю предпочтение, хотя и в меньшей степени, этим же психологическим школам. Более того, на опыте собственной психологической работы я убедился в «эффективности» методов консультирования и психотерапевтической работы, предлагаемых в рамках этих двух психологических «школ».

Возможно, именно мое отношение к гуманистической и экзистенциальной психологии побудило меня выбрать тему «Гуманистические и экзистенциальные парадигмы в психологии». Их взаимоотношения» для моего эссе.

Данная диссертация построена в соответствии с логикой формулирования темы: в первой и второй главах я рассмотрю экзистенциальную и гуманистическую парадигмы по отдельности, а в третьей главе исследую некоторые аспекты их взаимосвязи.

Часто в психологической среде можно услышать фразу «экзистенциально-гуманистическая психология». Однако слияние этих двух направлений в одно не является достаточно обоснованным. Каждое из этих направлений имеет свою историю возникновения, свой путь развития, свои персоналии, и, что самое главное, между ними существуют существенные содержательные различия, определяющие специфику и уникальность как гуманистического, так и экзистенциального направлений. Хотя зачастую трудно отнести психолога только к одному из этих направлений (например, в случае В. Франкла), мне кажется, что в этом вопросе основополагающим является не ярлык, будь то «гуманист» или «экзистенциалист», а именно позиция автора, методология, лежащая в основе его научной или практической деятельности.

В этой главе я кратко рассмотрю некоторые теоретические и исторические аспекты взглядов «ключевых фигур» гуманистической и экзистенциальной школ.

Образовательный путь экзистенциальной психологии

Традиционно принято искать корни экзистенциальной психологии в философии экзистенциализма, движения, возникшего более ста лет назад и до сих пор влияющего на умы людей в разных уголках мира. Некоторые историки психологии и философии склонны видеть истоки экзистенциализма в работах Шопенгауэра и Ницше, но наиболее распространенным является мнение, что датский философ Сёрен Кьеркегор заложил первые камни в фундамент экзистенциальной философии. Однако в работах Кьеркегора нет манифеста, нет четко выстроенной структуры, и термин «экзистенциализм» как таковой еще не использовался. Однако именно Кьеркегор вводит понятие существования как «осознание внутреннего бытия человека в мире». Поскольку объективное внешнее бытие выражает «неаутентичное бытие», присвоение существования подразумевает решающий «экзистенциальный выбор», посредством которого человек переходит от созерцательного чувственного бытия, определяемого внешними факторами окружающей среды, к единственному и неповторимому «я». Таким образом, философия Кьеркегора поднимает вопрос о подлинности человеческого существования, вопрос, конечно, не новый, но получивший интерпретацию и мощное развитие как у самого датского философа, так и в дальнейшем.

Другое философское направление, феноменология, основателем которого является Э. Гуссерль, содержит идеи, более или менее близкие по духу. С определенными оговорками можно сказать, что ключевой идеей этого направления является неразрывность и в то же время взаимная несводимость, нередуцируемость сознания, человека, личности и предметного мира. Общим моментом для феноменологии и экзистенциализма является обращение к индивидуальному опыту.

Затем все большую силу набирал экзистенциализм — Мартин Хайдеггер, Карл Ясперс, Мартин Бубер, Лев Шестов, Вильгельм Дильтей, а позже — появились Жан-Поль Сартр, Альбер Камю. Этот список можно было бы продолжить и долго изучать взгляды и теоретические позиции каждого из этих авторов, однако для нас в данном контексте это не имеет первостепенного значения, поскольку объектом нашего рассмотрения является все-таки экзистенциальная психология, а не философия. Но вклад, который внесли в гуманитарную мысль и в культуру ХХ века все без исключения представители экзистенциальной философии, неоспорим. Теоретическое изучение вопросов бытия, времени, свободы, ответственности, выбора в рамках философии послужило основой, фундаментом для формирования экзистенциального «мышления» в целом и психологического «мышления» в частности.

Можно сказать, что на общеэтологическом, «идеологическом» уровне экзистенциальная психология и экзистенциальная философия близки друг другу. Б.В. Зейгарник говорит об экзистенциализме в целом: «Объектом науки (философии, психологии), по мнению экзистенциалистов, должен быть субъект, который предстает не как продукт социальных отношений или биологического развития, а как уникальная личность, познание которой достигается только через интуитивный опыт… Предметом философии и психологии должен стать не объективный мир, а «бытие» (существование), которое не может быть достигнуто посредством разума — научного мышления; оно может быть познано только непосредственно.

На конкретно-методологическом уровне, а именно на уровне техник, методов и средств, отношения между экзистенциальной философией и психологией несколько иные. В этом отношении не совсем корректно «переносить» философские разработки на психологические. Д.А. Леонтьев отмечает: «Когда мы говорим о том, что представляет собой это направление в психологии, мы обычно обращаемся к экзистенциальной философии — к М. Хайдеггеру, К. Ясперсу, Ж.-П. Сартру и другим. Однако экзистенциальная психология — это достаточно самостоятельный пласт материала, который полностью отличается от экзистенциальной философии и имеет собственные теоретические традиции, т.е. теоретической основой, например, экзистенциальной психотерапии является не философия экзистенциализма, а обширные разработки в рамках психологии. Но в то же время «основной методологический аспект рассмотрения объекта антропологии экзистенциалистами остается по сути психологическим». Очевидно, что существуют различные позиции относительно взаимоотношений между философами-экзистенциалистами и психологами-экзистенциалистами, подчеркивающие, с одной стороны, актуальность, а с другой — многомерность и сложность этого течения.

Реконструкция психоанализа

Сама экзистенциальная психология родилась благодаря именам Людвига Бинсвангера и Медарда Босса. Изначально психиатры, оба изменили и перестроили психоанализ в экзистенциальном ключе. Как отмечает Н.Ф. Калина, «Daseinsanalyse Бинсвангера можно рассматривать в самом общем смысле как применение аналитики Хайдеггера к проблемам психиатрической теории и терапии. С одной стороны — аналитика Хайдеггера, с другой — психоанализ Фрейда. Получив психоаналитическую подготовку, Бинсвангер впоследствии активно критиковал психоанализ. По словам Ю.В. Тихонравова, тщательно проанализировавшего «экзистенциальный анализ», «Бинсвангер отвергает сам принцип причинного объяснения психических явлений, ибо субъективный смысл и причинность, по его мнению, взаимоисключающие понятия… Объективистские концепции не дают истинного понимания психической жизни невротика. Опыт человека не должен сводиться к научным концептуальным построениям, а должен интерпретироваться в своих собственных терминах… Каким бы странным ни казался человеку мир, он всегда должен быть понят как осмысленный через осознание потребностей, забот, страхов, эмоций этого человека. Всегда есть внутреннее пространство и время, определенная окраска, настрой на других людей. Никакая реальность не является одинаковой для всех и «нормальной» в этом смысле, как считает традиционная психиатрия и, вслед за ней, психоанализ.» В этом описании позиции Л. Бинсвангера ясно видно, что он рассматривает личность как уникальную и неповторимую, в связи с чем появляется и особый метод работы с невротическими личностями: «Для экзистенциальной психиатрии лечение болезни неотделимо от понимания, а понять существо, явление, идею или опыт, согласно Бинсвангеру, означает «подойти к объекту понимания на его языке, увидеть в нем структуры, которые возникают из него, а не из нас». Понять объект — значит участвовать в нем до тех пор, пока он не раскроет свою сущность тому, кто его понимает».

Как и Бинсвангер, Босс пытался перестроить медицину в соответствии с онтологией Хайдеггера, чтобы рассматривать человеческое существование как единое целое и лучше лечить болезни. По мнению М. Босса, органические расстройства являются следствием суженного экзистенциализма. Болезнь зависит от свободного выбора человека и его отношения к бытию.

Позицию понимания и принятия субъективного мира пациента в психиатрии отстаивал и Рональд Лэнг, психиатр, а впоследствии «антипсихиатр» — основатель антипсихиатрического движения, граничащего с экзистенциальной психологией, в которой врач может многому научиться у своего пациента (в этом контексте можно провести аналогию между антипсихиатрией и концепцией «культуры со-фигур», предложенной Мид, в которой и старшее поколение может многому научиться у младшего, и наоборот). Антипсихиатрия возникла как реакция на чисто медицинское лечение психических заболеваний и, таким образом, на субъект-объектную позицию между врачом и пациентом. «Клинический фокус довольно узок и охватывает лишь некоторые пути шизоидного существования и перехода к шизофрении из шизоидной исходной точки. Однако описание эпизодов, пережитых пациентами, призвано показать, что эти случаи не могут быть полностью поняты в их нынешнем состоянии методами клинической психиатрии и психопатологии, но что необходим экзистенциально-феноменологический метод, чтобы показать их подлинно человеческую актуальность и значимость.»

Сильное развитие экзистенциальной парадигмы в психологии и психотерапии восходит к Виктору Франклу. Он основал школу логотерапии или экзистенциального анализа, также называемую «Третьей венской школой», в противовес психоанализу и «индивидуальной психологии» Адлера («воля к удовольствию» Фрейда и «воля к власти» (фрейдовская «воля к удовольствию» и адлеровская «воля к власти»). Франкл, благодаря самому богатому и трудному опыту своей жизни, разработал в рамках психологии и психотерапии категорию смысла и его утраты. На этой основе он выделил особый вид невроза — логоневроз, или невроз потери смысла существования, который стал бичом послевоенного поколения.

В соответствии с идеей логоневроза Франкл создает метод работы с ним — логотерапию, основным инструментом которой является выработка адекватного отношения к любой, даже самой критической ситуации. Точно так же, по мнению Франкла, человек находит смысл через творчество или через переживания, особенно через любовь. Когда человек оказывается в тех или иных обстоятельствах, он не всегда может их изменить, но он определенно несет ответственность за свое отношение к ним. И в выборе этого отношения человек абсолютно свободен.

Именно дихотомия «свобода-ответственность» является одной из самых важных для понимания идей Франкла. «Экзистенциальный анализ не признает человека свободным без одновременного признания его ответственным. Это означает, что человеческая свобода тождественна не только всемогуществу, но и произволу». В разных работах Франкл предлагает несколько разные формулировки понятия свободы, но их общий смысл — это свобода прислушиваться к своей совести и принимать решения о своей судьбе; это свобода меняться, свобода быть таким, а не другим. И прежде всего, человек наделен свободой брать на себя ответственность за свой выбор, за подлинность своего бытия, за поиск и реализацию смысла своей жизни.

В. Франкл постулировал «принцип самопреодоления» в противовес «принципу гомеостаза»: «В отличие от теории гомеостаза, напряжение — это не то, чего нужно избегать любой ценой, а внутренняя гармония, душевный покой — это не то, что нужно признать любой ценой. Здоровое напряжение, порождаемое смыслом, который необходимо реализовать, является неотъемлемым атрибутом человека и необходимо для психологического благополучия. Конечно, дихотомия «самотрансценденция-гомеостаз» сопоставима с такими понятиями, как «иметь» и «быть» у Э. Фромма (который не является представителем экзистенциальной психологии, но чьи идеи очень близки к идеям экзистенциалистов).

Человеческая психика

Американский экзистенциальный психолог и психотерапевт Ролло Мэй в своих взглядах схож с В. Франклом. Американский экзистенциальный психолог и психотерапевт Ролло Мэй по своим взглядам похож на Франкла, однако, с одной стороны, он более религиозен, и поэтому приобщение к религиозным ценностям играет большую роль в его терапии, а с другой стороны, Мэй более активен в плане «популяризации» идей экзистенциализма. Его работы доступны большинству читателей благодаря простоте языка и близости к понятиям, лежащим в основе его произведений: самоутверждение, самосознание, тревога, страх и т.д.

Конечно, рассмотренные мною авторы — это не все, кому приписывают развитие экзистенциальной психологии. Этот список можно продолжить современными выразителями экзистенциальной психологии и психотерапии: Ирвин Ялом, Джеймс Бухенталь, Альфред Лэнгли, Сальваторе Мадди. Однако из-за формата этой статьи я не буду обсуждать каждую из них в отдельности.

На основе рассмотренных нами взглядов экзистенциальных психологов, а также с помощью гораздо более глубокого анализа этих авторов многими психологами и историками психологии, мы попытаемся сформулировать основные и наиболее общие положения экзистенциальной психологии.

Для Б.В. Зейгарник «основные положения теории существования в обобщенном виде таковы:

человеческая психика, сознание не могут быть сведены к физиологическим механизмам.
человеческое действие всегда имеет смысл (или стимул), в котором отражается отношение человека к окружающей среде.
специфически человеческим является «рефлексивное» сознание, благодаря которому человек отстраняется от ситуации и противостоит ей.
человека нельзя рассматривать в отрыве от окружающего его мира, с которым он находится в постоянном взаимодействии».

Что касается основных проблем, с которыми «работает» экзистенциализм, И. Ялом выделяет четыре основных узла экзистенциальных проблем, пути решения которых исследует экзистенциальная психология. Это 1) проблемы времени, жизни и смерти; 2) проблемы свободы, ответственности и выбора; 3) проблемы общения, любви и одиночества; 4) проблемы смысла и бессмысленности существования».

Т. Грининг описывает проблему экзистенциальной психологии примерно так же, как И. Ялом, подробно останавливаясь на различных интерпретациях проблемных областей человеческой жизни, которые он называет «вызовами»: «Первая — это проблема жизни и смерти. Его суть заключается в том, что мы живем, но умрем….. Вторая — это проблема смысла и бессмыслицы. У нас есть определенная сознательная способность и стремление к смыслу, но мы живем в таком странном, иногда хаотичном мире, который предлагает множество различных систем смысла, а иногда вообще отказывает нам в смысле. Третья — это проблема свободы и детерминизма… Мы живем в мире, который одновременно дает нам возможность свободы и ограничивает ее. Четвертая — это проблема общения и одиночества…».

Эти систематизации тем и проблем, рассматриваемых в экзистенциальной психологии, дают сжатую, но содержательную информацию. Из этих списков ясно видна связь экзистенциальной психологии с философскими темами и с «вечными» вопросами.

История развития гуманистического течения в психологии

Гуманистическое направление в психологии как культурное явление возникло в ответ на «милитаризацию» американского общества, которая вторглась в культуру и заменила ее. «Две мировые войны, произошедшие за относительно короткий промежуток времени, поставили перед человеческой наукой ряд вопросов, к которым она оказалась не готова. Крах оптимистичного представления о прогрессе человечества и беспрецедентный уровень жестокости, агрессии и разрушений заставили переосмыслить человеческую природу, движущие силы и отношения между личностью и социальными структурами».

Можно также отметить, что в рамках психологического знания гуманистическая психология возникла в оппозиции к психоанализу и бихевиоризму как редукционистским и механистическим направлениям. Первые работы гуманистических психологов относятся к 50-м годам 20-го века, но расцвет этого направления пришелся на конец 60-х и начало 70-х годов.

По словам прокурора Леонтьева, «Американская ассоциация гуманистической психологии в первые годы своего существования выдвинула следующее довольно расплывчатое определение: «Гуманистическая психология может быть определена как третья основная ветвь психологических исследований (две другие ветви — психоаналитическая и бихевиористская), занимающаяся в первую очередь теми человеческими способностями и потенциями, которые не нашли своего места ни в позитивистской, ни в бихевиористской, ни в классической психоаналитической теории. Например, творчество, любовь, самость, развитие, организм, удовлетворение базовых потребностей, самоактуализация, высшие ценности, бытие, становление, спонтанность, игра, юмор, привязанность, естественность, тепло, трансценденция эго, объективность, автономия, ответственность, психическое здоровье и связанные с ними понятия. Этот подход также может быть представлен работами К. Гольдштейна, Э. Фромма, К. Хорни, К. Роджерса, А. Маслоу, Г. Олпорта, А. Энгиала, С. Бюллера, К. Мустакаса и т.д., а также некоторыми аспектами работ К. Юнга, А. Адлера, эго-психологов психоаналитического направления, экзистенциальных и феноменологических психологов (цит. по Quimann, 1985, с.25-26).

Однако эта несколько пространная цитата описывает проблемную область, в которой развивалась гуманистическая психология, а также теоретиков и практиков, участвовавших в развитии этих идей.

В данной работе мне удалось рассмотреть некоторые теоретические взгляды лишь одного из самых ярких представителей гуманистической парадигмы в психологии — Абрахама Маслоу.

А. В 1954 году Маслоу вместе с группой единомышленников основал движение «непризнанных» психологов — группе из сотни человек рассылались статьи, которые не попали в научные психологические журналы того времени. Постепенно эта группа объединилась в Ассоциацию гуманистической психологии (1961), в которую вошли А. Маслоу занимает лидирующую позицию. В 1961 году выходит первый номер «Журнала гуманистической психологии» — важнейшего и на тот момент единственного издания гуманистических психологов.

Менее чем через десять лет Маслоу становится чрезвычайно популярным как психолог и вся гуманистическая психология в целом, что приводит к избранию Маслоу президентом Американской психологической ассоциации. Однако уже в 1970 году он умер.

Как отмечает Д.А. Леонтьев, «…в период после 1970 года не появилось ни одной общетеоретической работы, которая открыла бы новые перспективы для гуманистической психологии….. Однако можно с уверенностью сказать, что гуманистическая психология выполнила свою главную задачу, создав в профессиональном мире, да и не только в нем, интеллектуальную атмосферу, благоприятную для нового, гуманистического взгляда на человека, который уже нельзя отвергнуть как ненаучный.» Более того, в научно-психологической среде в те годы уже существовали предположения о кризисе гуманистической психологии, а также о том, что со смертью ее главных представителей исчезнет и само течение.

Вопрос о месте гуманистической психологии в системе научного психологического знания остается, на мой взгляд, открытым, существуют различные точки зрения, как поддерживающие, так и критикующие те или иные аспекты этого подхода. Для того чтобы сформулировать собственную позицию по этому вопросу, необходимо обратиться к некоторым теоретическим выдержкам из работ А. Маслоу, на примере которого мы рассматриваем это развитие.

В целом, Маслоу пытался описать личность в совершенно новых терминах, основываясь на ее позитивных, здоровых проявлениях, в отличие от большинства предшествующих ему авторов, которые выводили тот или иной паттерн личности на основе анализа всевозможных патологий или с помощью статистических, усредненных норм. «Если мы хотим ответить на вопрос, насколько далеко может вырасти человек, мы обязательно должны найти людей, которые уже выше других, и изучить их. Если мы хотим узнать, как быстро человек может бегать, не обязательно находить среднюю скорость людей, составляющих «хорошую выборку» человеческой популяции; гораздо лучше собрать олимпийских чемпионов и посмотреть, как они могут бегать. С другой стороны, если мы хотим выяснить, какой потенциал для духовного роста, ценности или нравственного развития имеется у человека, я думаю, что лучше всего это можно выяснить, изучая самых нравственных людей, которые ближе всего подошли к идеалу святости. «Оптимизм, с которым Маслоу смотрит на возможность такого изучения личности, с одной стороны, привлекателен в своей «жизненной силе», а с другой — отталкивает своей наивностью.

A. Подход Маслоу, согласно которому личность человека — это уникальное, единичное и неповторимое явление, очевиден. Можно чему-то научиться у человека, можно равняться на кого-то в плане своих достижений, но сравнивать их (людей) друг с другом — не очень продуктивное занятие. В конце концов, самореализация и личностный рост возможны только тогда, когда вы слушаете свой собственный голос, а не чей-то еще.

На странице курсовые работы по психологии вы найдете много готовых тем для курсовых по предмету «Психология».

Здесь темы рефератов по психологии

Читайте дополнительные лекции: