Алфред Джулс Фйер, английский философ-неопозитивист - Английский философ и ученый эпохи позднего средневековья

Оглавление:

Альфред Джулс Айер (29 октября 1910, Лондон — 27 июня 1989, там же) — английский философ-неопозитивист, представитель аналитической философии — по некоторым оценкам, один из ведущих философов середины XX века.

Он получил образование в Итоне и оксфордском колледже Крайст-Черч, где начал свою преподавательскую карьеру в 1933 году после года (с 1932 года) в Вене и знакомства с позитивистской программой Венского кружка.

С 1946 по 1959 год он был профессором (Гроте-профессором) философии разума и логики в Университетском колледже Лондона. Затем он перешел в Оксфордский университет, где Уайкхем был профессором логики с 1959 по 1978 год. Член Совета Нового колледжа Оксфорда (1959-1978), Вольфсон-колледжа (1978-1983).

В 1951-1952 годах был председателем Аристотелевского общества. Избран в Британскую академию в 1952 году, почетный профессор с 1959 года, член Международной философской академии. Иностранный почетный член Американской академии искусств и наук (1963). Был первым вице-президентом Британской гуманистической ассоциации и ее президентом с 1965 по 1970 год. Его мать Рейн Ситроен (1887, Антверпен — ?) была голландской еврейкой по происхождению и владела автомобильной компанией во Франции; его отец Жюль Луи Сиприен Айер (1867-?) был швейцарского происхождения и работал на семью Ротшильдов в финансовых учреждениях.

Он получил образование в Итоне и оксфордском колледже Крайст Черч, где начал свою преподавательскую карьеру в 1933 году после годичного пребывания в Вене (с 1932 года) и знакомства с позитивистской программой Венского кружка.

С 1946 по 1959 год он был профессором (Гроте-профессором) философии разума и логики в Университетском колледже Лондона. Затем он перешел в Оксфордский университет, где Уайкхем был профессором логики с 1959 по 1978 год. Член правления Оксфордского нового колледжа (1959-1978), Вольфсон-колледжа (1978-1983).

В 1951-1952 годах возглавлял Аристотелевское общество. В 1952 году был избран членом Британской академии,[5] а с 1959 года — почетным профессором. Член Международной академии философии[6]. Иностранный почетный член Американской академии искусств и наук (1963). Был первым вице-президентом Британской гуманистической ассоциации и ее президентом в 1965-1970 годах. В 1970 году был удостоен рыцарского звания.

Был болельщиком футбольного клуба «Тоттенхэм Хотспур».

Английский философ и ученый эпохи позднего средневековья

Айер (Ауэр) Альфред Джулс (1910-1989) — британский философ и логик, представитель логического неопозитивизма. Он получил образование в Итоне и колледже Крайст-Черч Оксфордского университета.

После окончания университета в 1932 году А. отправился в Вену, где познакомился с новой формой позитивизма, которую разрабатывал «Венский кружок». С 1933 года он преподавал в колледже Крайст-Черч. Профессор Лондонского университета (1946-1959) и Оксфордского университета (1959-1978). В 1952 году был избран членом Британской академии, в 1959 году получил звание почетного профессора, в 1970 году был возведен в рыцарское достоинство. Его основные работы: «Язык, истина и логика» (1936), «Основания эмпирического знания» (1940), «Проблема познания» (1956), «Понятие личности и другие эссе» (1963), «Человек как предмет научного исследования» (1964), «Бертран Рассел: Философ века» (1967), «Истоки прагматизма» (1968), «Рассел и Мур: наследие аналитической философии» (1971), «Центральные вопросы философии» (1973), «Философия в XX веке» (1983), «Свобода и мораль и другие эссе» (1984), «Витгенштейн» (1985) и другие. В 1977 и 1984 годах были опубликованы два тома автобиографии А: Часть моей жизни и Вторая половина моей жизни. Философские взгляды А. сформировались под влиянием Рассела, Мура и Венского кружка, членом которого он был. В книге «Язык, истина и логика» А. дал классическое феноменалистическое изложение доктрины логического позитивизма, которую он стремился адаптировать к традиции британского эмпиризма. Он считал предложения логики и математики аналитическими (априорными) и отделял их от синтетических (эмпирических) предложений естественных наук. Главную задачу он видел в устранении «метафизики», т.е. традиционных философских проблем и философских вопросов. По мнению А., философия не может конкурировать с естествознанием, поскольку не имеет умозрительных истин, сравнимых с научными гипотезами. Вопросы философии науки А. сводил к логическому анализу и реконструкции языка последней вместе с переводом соответствующих понятий в систему логически ясной и непротиворечивой терминологии. Объяснение смысла любого эмпирического высказывания сводится, согласно взглядам А., к его перефразированию посредством соответствующего контекстуального (денотативного или экстенсионального плана) определения так, что становится достижимой его верификация в терминах чувственного опыта. Согласно А., «философ не интересуется непосредственно физическими свойствами вещей. Он имеет дело только с тем, как мы говорим о них… Философия — это отдел логики. Характерной чертой чисто логического исследования является то, что оно имеет дело с формальными следствиями наших определений, а не с эмпирическими фактами». Пропозиции «метафизики» для А. «научно нерелевантны», поскольку они не являются ни логическими тавтологиями, ни эмпирическими гипотезами, представляющими собой последствия логических или лингвистических ошибок. Претензия философии на создание метафизических истин должна быть отвергнута. По мнению А., нет ничего плохого в том, чтобы избавиться от «метафизических» суждений: «безмозглому высокомерию нет места в философии». В то же время философия, по мнению А., никогда не должна заниматься «разложением» объектов мироздания на элементарные, атомарные сущности: допущение существования последних является метафизической бессмыслицей. Философский анализ — это лингвистический анализ. Согласно А., «мы можем определить метафизическое предложение как предложение, которое имеет целью выразить истинное утверждение, но на самом деле не выражает ни тавтологии, ни эмпирической гипотезы. Поскольку тавтологии и эмпирические гипотезы составляют весь класс осмысленных высказываний, мы вправе заключить, что все метафизические высказывания бессмысленны». По мнению А., аналитический статус философских высказываний снимает как таковую проблему существования различных философских течений и сопутствующего им существования философских споров. В работе «Основания эмпирического знания» А. отверг версию британских эмпириков о том, что выражения «чувственная данность», «идея» и т.д. являются некими «именами объектов», свойства которых аналогичны свойствам других объектов.

Основоположник методологии

Отсюда некорректность проблемы: обладают ли чувственные данные свойствами, которые мы не воспринимаем? С точки зрения А., поскольку мы можем судить о мире осмысленно и непоследовательно на языке как «материальных объектов», так и «чувственных данных», нам нужно только установить, какой язык срывается с наших губ более охотно. В формулировке А. феноменализм подразумевает следующее: повседневные предложения о материальных объектах можно перевести в предложения, относящиеся исключительно к чувственным данным; последние включают также гипотетические предложения вида «если бы я сделал то-то и то-то, я бы имел то-то и то-то чувственные данные». Мы вправе считать, что высказывания о чувственных данных никогда не могут «точно определить» материальный объект; в результате мы не можем разложить предложение о материальном объекте на набор предложений о чувственных данных. А. широко использовал метод лингвистического анализа выражений естественного языка, ибо, по его мнению, позитивная функция философии сводится к дисциплинарному анализу «категориальных понятий». Главное в анализе языка, по мнению А., — устранение двусмысленных символов, одинаковых в устной или письменной форме, но имеющих разные значения. (Ср. предложения «он /есть/ хозяин дома» и «собака /есть/ млекопитающее», включающие связку «есть», которая в первом случае имеет смысл эквивалентности, а во втором — смысл включения в класс). В отличие от аналогичных рассуждений Рассела, А. идет дальше: по его мнению, поскольку символ не является системой знаков, поскольку знаки не являются частью символа, то символы — это определенные логические конструкции, состоящие из чувственных содержаний. Таким образом, символизм А. основывался на предположении о существовании вещей (особенных) и их свойств и отношений, которые также могут принадлежать к классам вещей. (Так, по А., британское общество — логическая конструкция индивидов, стул — логическая конструкция определенного числа «чувственных содержаний» и т.д.) В то же время, по А., вербальные конвенции, как и язык, неизбежно являются границами человеческого познания: невозможно никогда «выйти полностью за пределы языка и с этой выгодной позиции рассмотреть мир, чтобы понять, какая система лучше всего его описывает». В то же время сам А. отдавал явное предпочтение так называемому феноменалистическому языку, основанному на терминологических рядах, связанных с «sense-data». Различие между «чувственными данными» и материальными объектами, по мнению А., является уделом языка, а не факта. Согласно схеме А., предложение «А воспринимает вещь М, которая обладает свойством Х» должно быть преобразовано в форму «А воспринимает чувственную данность С, которая обладает свойством Х и принадлежит М». С точки зрения А., «критерий, по которому мы определяем, что материальная вещь существует, состоит в истинности различных гипотетических утверждений, утверждающих, что при выполнении определенных условий мы ее воспримем»; физические тела, таким образом, определяются А. как «постоянная возможность ощущений».

Атомистическая модель анализа

В отличие от аналогичных рассуждений Рассела, А. идет дальше: по его мнению, поскольку символ не является системой знаков, поскольку знаки не являются частью символа, символы — это логические конструкции, составленные из чувственных содержаний. Таким образом, символизм А. основывался на предположении о существовании вещей (особенных) и их свойств и отношений, которые также могут относиться к классам вещей. (Так, по А., британское общество — логическая конструкция индивидов, стул — логическая конструкция определенного числа «чувственных содержаний» и т.д.) В то же время, по А., вербальные конвенции, как и язык, неизбежно являются границами человеческого познания: невозможно никогда «выйти полностью за пределы языка и с этой выгодной позиции рассмотреть мир, чтобы понять, какая система лучше всего его описывает». В то же время сам А. отдавал явное предпочтение так называемому феноменалистическому языку, основанному на терминологических рядах, связанных с «sense-data». Различие между «чувственными данными» и материальными объектами, по мнению А., является уделом языка, а не факта. Согласно схеме А., предложение «А воспринимает вещь М, которая обладает свойством Х» должно быть преобразовано в форму «А воспринимает чувственную данность С, которая обладает свойством Х и принадлежит М». С точки зрения А., «критерий, по которому мы определяем, что материальная вещь существует, состоит в истинности различных гипотетических утверждений, утверждающих, что при выполнении определенных условий мы ее воспримем»; физические тела, таким образом, определяются А. как «постоянная возможность ощущений». Тем более, утверждает А., «…в то время как ситуация, непосредственно устанавливающая существование сенсорных данных, делает это решающим образом, не существует ситуаций, которые могли бы решающим образом установить существование материальной вещи». В отличие от Карнапа, который видел истинность пропозиции в формальной возможности ее включения в данную систему языка, А. утверждал, что неинтерпретированный набор высказываний может стать языком только тогда, когда «по крайней мере некоторые из содержащихся в нем выражений приобретут смысл. А это делается с помощью метода остенсивного определения, то есть путем соотнесения этих выражений не с другими выражениями, а с тем, что реально наблюдается. Ранний А. также уделял внимание понятию «сильной» и «слабой» (вероятностной) верификации: «высказывание считается верифицируемым в сильном смысле этого термина только и только тогда, когда его ис…

Высказывание считается верифицируемым в сильном смысле этого термина только в том случае, если его истинность может быть решительно установлена на опыте. Но оно верифицируемо в слабом смысле, если опыт может сделать его вероятным. Он был (как и позднее) особенно озабочен проблемой того, что подлежит проверке. В предисловии ко второму изданию «Языка, истины и логики» (1946) — под влиянием критики — А. стал рассматривать принцип верификации как чисто методологическое требование установления осмысленности предложений.

Логический позитивизм

Они считали, что философия не производит истинных или ложных утверждений — она лишь проясняет смысл утверждений, показывая, что некоторые из них являются научными, некоторые — математическими, а некоторые (включая большинство так называемых «философских» утверждений) — бессмысленными. Резюмируя свои идеи, они доказывают, что каждое осмысленное утверждение является либо утверждением формальной логики (в широком смысле Принципов математики, поэтому сюда входят все утверждения математики), либо утверждением науки (опять же, фраза «научное утверждение» понимается в широком смысле, поэтому сюда входят единичные предложения типа «Это белое» и формулировки законов природы). Утверждения любого другого типа, строго говоря, бессмысленны. Если они имеют хоть какой-то смысл, их можно назвать «поэтическими», «эмоциональными», «иллюстративными», «мотивационными», но все они непознаваемы. Утверждения, обоснование которых требует какого-то экспериментального исследования, называются «синтетическими», а те, истинность которых устанавливается из их значений, называются «аналитическими». Представители логического позитивизма утверждают, что каждое осмысленное высказывание должно быть либо аналитическим, либо синтетическим, но не тем и другим одновременно. Рассматривая ситуацию в более широком аспекте, можно сказать, что все аналитические высказывания относятся к формальной логике, они истинны в силу своей формальной структуры, а все синтетические высказывания подобны высказываниям науки: для доказательства их истинности требуется экспериментальная проверка.Структурализм — направление в философии XX века, как и герменевтика, непосредственно связанное с развитием человеческого знания. Его ведущими представителями были этнолог Клод Леви-Стросс (родился в 1908 году), историк культуры Мишель Фуко (1926-1984), психоаналитик Жак Лакан (1901-1981), литературовед Ролан Бартез (1915-1980) и другие.

Следует отметить, что задолго до появления философского структурализма, структурализм развивался как метод научного исследования, который получил название метода структурного анализа. Его суть заключается в выделении и изучении структуры как совокупности «скрытых отношений» между элементами целого, выявление которых возможно только «силой абстракции». Позднее этот перенос внимания с элементов и их субстратных свойств на отношения между элементами и их «реляционные свойства» был закреплен в качестве основного принципа структурного анализа. Структурный анализ предполагает абстрагирование от развития системы, ее взаимодействий и изменений в разные моменты времени (диахрония), он сосредоточен на изучении внутренних механизмов статичной системы, внутренних взаимодействий элементов, сосуществующих в один и тот же момент времени (синхрония). Представители французского философского структурализма перенесли метод структурного анализа языка на более сложные культурные явления. Основанием для такого переноса послужило признание того, что язык является основой всей духовной жизни. Поэтому в основе культурного творчества лежат языковые структуры, обусловливающие мыслительную деятельность человека. Они находят свое выражение не только в духовной деятельности, но и в практических человеческих действиях, их нормах и результатах.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: