Надежда Николаевна Ладыгина-Котс, российский психолог - Исследования в области сравнительной психологии

Оглавление:

Решающим моментом, который привел меня к изучению поведения животных, стала книга профессора В.М. Бехтерева «Психика и жизнь», в которой он осветил вопросы изучения психики одноклеточных простейших организмов. Меня особенно интересовал вопрос, на какой стадии развития психики животных появляется сознание. С тех пор изучение поведения животных стало главным интересом моей научной деятельности.

Плоды научной работы Н.Н. Ладыгиной-Котс уникальны, они имеют непреходящую ценность. Она не была приверженцем того или иного направления в науке, близорукость была ей чужда. Она всегда была сама собой — и в науке, и в общественной деятельности, и в личной жизни.

Все аспекты N. N. В жизни Ладыгиной-Кот присутствовал глубоко личный, мощный познавательный мотив. Ее основные работы: «Исследование когнитивных способностей шимпанзе» (1923), «Адаптивные моторные навыки макак в экспериментальных условиях» (1926), «Ребенок шимпанзе и человеческий ребенок в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях» (1935), «Умственное развитие в эволюции организмов» (1958), «Конструктивная и инструментальная деятельность высших приматов» (1959), «Предпосылки человеческого мышления (подражательное конструирование у приматов и детей)» (1965), многочисленные статьи, опубликованные в российских и зарубежных изданиях, и неопубликованные рукописи (в том числе. включая книги «Инстинкт» и «Дискриминация у животных») составляют не только исторически значимую главу нашей отечественной науки, но и необходимую моральную основу научных исследований сегодня.

С именем Надежды Николаевны Ладыгиной-Котс связан расцвет развития отечественной и мировой психологии, приматологии и антропологии в области антропогенеза. Ее заслуги в области зоопсихологии, детской и сравнительной психологии были широко признаны и оценены современниками.

Научная деятельность выдающегося советского зоопсихолога Н. Н. Ладыгина — Коц может служить образцом умелого сочетания наблюдения и эксперимента, количественного и качественного анализа поведения животных.

Надежда Николаевна Ладыгина-Котс — один из немногих отечественных психологов, добившихся мировой известности и признания. Едва ли какая-либо крупная монография по детской и сравнительной психологии за рубежом обходится без ссылок на ее исследования, а некоторые включают иллюстрации, взятые из ее работ. Однако ее имя неизвестно даже многим современным российским психологам. Другие, столкнувшись с ее работами (адаптивные двигательные способности макак в экспериментальных условиях (1926), конструктивная и инструментальная деятельность высших обезьян (1959) и т.д.), удивленно пожмут плечами: «Какое отношение все это имеет к моим профессиональным интересам и к психологии в целом? Но дело в том, что работа Ладыгиной-Котс имеет прямое отношение к психологии в ее изначальном смысле, причем гораздо большее, чем многие эксперименты в непрофессиональной терапевтической деятельности. Ее работа приближает нас к пониманию истинной природы человеческого поведения, а средством достижения этой цели является сравнение с поведенческими механизмами наших меньших собратьев. Не будем также забывать, что, например, лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц, авторитет которого признан большинством психологов, пришел к своим научным выводам исключительно путем экспериментов на животных. Эксперименты на животных послужили основой всей психологической науки — бихевиоризма, большинство сторонников которого отдавали должное этим открытиям — от одного из пионеров психологии Э.Л. Торндайка до Б.Ф. Скиннера, которого его соотечественники считают величайшим психологом столетия. Изучение поведения приматов составило важную страницу в научной биографии величайшего исследователя мысли, гештальт-психолога В. Келера, а также Р. Йеркса, который в то время был избран президентом Американской психологической ассоциации. Психология, нравится нам это или нет, это не только «эмпатия», «трансакция» и «раппорт», но и «инстинкт», «рефлекс», «инсайт….». Мы никогда не сможем полностью понять человека, если не будем рассматривать его как звено в цепи живых организмов. Для научного анализа наиболее важны не столько поведенческие параллели, сколько чисто человеческая специфика, которая лучше всего познается в сравнении. Н.Н. Ладыгина-Котс посвятила свои исследования в этой области.

Исследования в области сравнительной психологии

Ладигина-Котс получила свой первый исследовательский опыт, когда взяла годовалого шимпанзе. В течение трех лет (!), день за днем, с утра до поздней ночи, длилось непрерывное общение с озорным усыновленным Иони, беспрецедентное в истории науки. Благодаря возможности постоянно наблюдать за ним, впервые был описан поведенческий репертуар детенышей шимпанзе, включающий игру, исследование и строительную деятельность. Особенно важными были наблюдения за особенностями восприятия и обучения шимпанзе.

Результаты наблюдений были настолько интересны, что стали широко известны и высоко оценены учеными в России и во всем мире. Материалы ее исследований легли в основу диссертации «Новый метод изучения когнитивных способностей шимпанзе». Его основные положения были представлены на Конгрессе натуралистов и врачей, а затем опубликованы в виде отдельной книги. После этого Надежда Николаевна получила приглашение в Институт психологии Московского университета для работы в области экспериментальной психологии.

В 1923 году у Н.Н. родился сын Руди. Родилась Ладыгина-Котс. С первого часа его жизни и до семи лет его мать вела постоянные наблюдения за его умственным развитием. Ее дневники содержат около тысячи страниц текста и несколько тысяч фотографий, на которых запечатлены особенно впечатляющие моменты поведения и умственного развития ребенка.

Сравнивая поведение шимпанзе и ребенка, Ладыгина-Котс пришла к следующим выводам:

Локомоторные движения развиваются у шимпанзе быстрее, чем у ребенка, но в том же порядке (подъем головы в 3 месяца; самостоятельная ходьба в 6 месяцев). Но малыша выхаживают родители, в то время как шимпанзе рождается в стае.

Обезьяне было совершенно недоступно подражание звукам человеческой речи, а ее игры сводились к простому манипулированию предметами, в них никогда не проявлялись творческие идеи. Надежда Николаевна отметила, что игры шимпанзе, в отличие от игр детей, носят в основном разрушительный характер.

Таким образом, Надежда Николаевна описывает обычные 15 минут жизни Иони. «Освободившись из клетки, Иони садится на стул и смотрит через окно на улицу, садится на спинку стула и прикасается лицом к стеклу. Когда он видит поблизости прохожего, он стучит по стеклу рукой и издает звук «ооо».

Затем он хватает шнур от лампы, крутит и грызет его и время от времени выглядывает в окно. Примерно через две минуты он запрыгивает на стул в центре комнаты, берет лежащий на нем лист бумаги и подходит к следующему стулу. При этом он берет одну за другой фарфоровые статуэтки, лежащие на столе рядом с ним, и зачерпывает их в рот. Затем он бежит к ели, ложится под ней на спину, вытягивает конечности и ловит ими болтающиеся шишки, хватает их и грызет; через некоторое время он снова идет к окну, а через несколько минут снова идет под ель, ложится на стул и снова хватает шишки.

А также все остальные 15 минут жизни Иони были полны бешеной активности и шалостей, часто разрушительных…».

Похожие игры детей и шимпанзе включают собирание предметов и комбинирование их по различным свойствам, рассматривание мира через цветной картон. Но если маленькие дети могут играть одни, то шимпанзе практически не играют в одиночку, им нужна компания. Ладыгина-Котс заметила сходство изменений в мимике у ребенка и у шимпанзе. Иони понимал ряд фраз, таких как «иди в клетку», «иди ко мне», «горячо».

Таким образом, обучение шимпанзе сводится к выработке условных рефлексов и навыков через подражание. А имитация человеческих действий обычно ограничивается воспроизведением внешних признаков этих действий без понимания их смысла и достижения желаемого результата. Иони любил имитировать забивание гвоздей, но за всю свою жизнь он не забил ни одного гвоздя: либо он неправильно держал его, либо не попадал по нему молотком, либо, наконец, бил слишком слабо. Подражание также проявлялось в том, что называлось «каракули» или «рисование».

Вклад Ладыгиной-Котс в проблему психической эволюции

Для N.N. Ладыгина-Котс проблема филогенетических предположений о человеческой психике не ограничивалась результатами исследований поведения антропоморфных обезьян. Она изучила их восприятие, эмоции, память и интеллект в широком эволюционном контексте, рассматривая эволюцию психики от одноклеточных организмов до человека. Это позволило ей, с одной стороны, показать специфику высших психических функций, характерных для приматов, по сравнению с психическими компонентами более простых, через организацию нервной системы животных. С другой стороны, это позволило нам увидеть конкретные доказательства качественных различий между психикой высших приматов и человека (детей).

Н.Н. Работа Ладыгиной-Котц заложила основу нового раздела психологической науки — психологии антропогенеза. Она выбрала этот путь в основном благодаря трудам Дарвина. Она писала: «Роль работ Дарвина в освещении проблемы антропогенеза была велика. Но в наше время, когда мы с благодарностью вспоминаем колоссальные заслуги Дарвина перед материалистической наукой, мы обязаны уточнить решение проблемы антропогенеза, опираясь в данном случае на диалектический материализм…».

В 1920-1923 годах муж Надежды Николаевны, А.Ф. Коц, был директором Московского зоопарка. Это дало ей прекрасную возможность для наблюдения. В эти годы внимание Ладыгиной-Котс переключилось на анализ проблемы инстинкта при наблюдении за различными животными в зоопарке. Она занялась тщательным изучением эволюции в онтогенезе ряда видов птиц, а также проявлением и вариациями основных инстинктов у различных млекопитающих.

В своих исследованиях эволюции психики Ладыгина-Котс использовала сравнительно-психологический метод, сравнивая поведенческие характеристики детей и животных разных филогенетических уровней: высших и низших приматов, птиц и млекопитающих разных видов, обезьян. По ее инициативе в Дарвиновском музее была создана лаборатория зоопсихологии.

Следует отметить, что Н.Н. Ладыгина-Котс считала, что при изучении психики животных, особенно обезьян, важно не только достичь целей эксперимента, но и сделать его функционально приятным для испытуемого. Надежда Николаевна любила животных, тонко чувствовала их состояние, добивалась их расположения и доверия, и только потом вводила их в мир эксперимента, всегда сообразуясь с природными потенциальными возможностями испытуемых. Именно такой подход имеет N.N. Ладыгиной-Котс получила глубокие и обширные фактические данные.

В 1958 году она опубликовала монографию «Развитие психики в процессе эволюции организмов», в которой рассмотрела последовательное усложнение психической деятельности у животных с усложнением структуры их центральной нервной системы.

В процессе эволюции, писал Н.Н. Ладыгина-Котс, появляется все большая пластичность в балансе между организмом и внешней средой, которая достигает наивысшего развития у сознательно мыслящего человека. Известно, что пластичность поведения у обезьян, ближайших родственников человека в животной среде, является основой для появления антропогенетически значимых особенностей психики.

Экспериментальное изучение процессов восприятия и мышления у животных

Проблема элементарного мышления животных как предпосылки человеческого мышления, позволяющая выявить и реконструировать предшественников его формирования в процессе эволюции, заняла одно из ведущих мест в работах Ладыгиной-Котц.

Н.Н. Ладыгина-Котс пишет, что актуальным является изучение понятия мышления (интеллекта) у животных и выяснение его особенностей, что связано с тем, что в советской психологической литературе, особенно в учебниках по психологии, используются очень разные определения, объясняющие это понятие. Однако, несмотря на существующие различия, все советские психологи подчеркивают своеобразие, качественное отличие интеллекта животных от интеллекта человека. В чем заключается специфика этой особенности, пока не выяснено.

Н.Н. Ладыгина-Котс в своей статье «Особенности элементарного мышления животных» делает попытку пролить свет на этот вопрос на основе имеющихся в литературе экспериментальных данных, которые относятся к изучению мышления высших животных (обезьян).

Н. Н. Ладыгина-Котс пишет, что «обезьяны обладают элементарным конкретно-образным мышлением (интеллектом) и способны к элементарной абстракции и обобщению, и эти качества приближают их психику к человеческой. Она подчеркнула, что «…их интеллект качественно и фундаментально отличается от понятийного мышления людей, которые имеют язык и оперируют словами как сигналами, системой кодов, тогда как звуки обезьян, хотя и чрезвычайно разнообразны, выражают только их эмоциональное состояние и не имеют направленного характера. Они (шимпанзе), как и другие животные, обладают только первой сигнальной системой».

Не менее важным, по мнению Н.Н. Ладыгина-Котс, является тот факт, что обезьяны характеризуются высоким уровнем своих рецептивных, перцептивных процессов. Тонкость их зрительной дифференциации тесно связана с моторной сферой, которая является ведущей у низших обезьян и уступает место у высших обезьян зрительному восприятию, специфическому для человека.

Н.Н. Проведенный Ладыгиной-Котс анализ двигательных способностей макак показал, что опыт адекватного восприятия ситуации, сформированный в процессе практического овладения динамическими свойствами объекта, может частично играть направляющую роль в последующем решении обезьяной экспериментальных задач. Важность этой способности, уже характерной для низших приматов, как антропогенной, несомненна. В этом отношении особенно впечатляющими были данные, полученные с шимпанзе Иони. При исследовании его познавательных способностей в области восприятия и интеллекта использовался метод, изобретенный Н.Н. Был применен изобретенный Ладыгиной-Котс метод «выбора узора».

Один из экспериментов метода заключался в том, что экспериментатор показывал шимпанзе Иони один из цветных предметов (например, жетонов), которые находились перед человеком. Задача Иони заключалась в том, чтобы выбрать точно такой же объект из набора жетонов, находящихся перед ним. Если шимпанзе постоянно выбирает правильное решение, это может служить доказательством того, что он хорошо различает цвета. Чтобы избежать возможности ошибки, Ладыгина-Котс во время эксперимента стояла либо позади Иони, либо так, чтобы ее голова была намного выше его. Главным доказательством было то, что поскольку Иони был один, он мог применять свой опыт и знания самостоятельно, вне эксперимента. Например, во время игры в цветные плитки он смог отложить кружочки одного цвета без подсказки экспериментатора.

В результате были получены данные о том, что правильный выбор можно сделать даже тогда, когда шимпанзе было представлено очень большое количество объектов — до 50. Но некоторые оттенки цвета, которые четко различимы для человека, Иони не смог разглядеть. Он часто путает цвета с близкими оттенками, такими как сине-зеленый и синий. Из контрольных экспериментов стало ясно, что Иони руководствовался в своем выборе оттенком, а не яркостью, которая не является незначительной. Цвета, близкие по яркости, но отличающиеся по хроматике, легче распознаются Иони, чем цвета, идентичные, но отличающиеся по яркости. Эти эксперименты ясно показывают, что у шимпанзе есть цветное зрение. Согласно Н.Н. Ладыгина-Котс, шимпанзе различают 22 цвета и до 7 оттенков тона).

Исследование конструктивной и инструментальной деятельности обезьян

«Высшие животные воспринимают и отражают в любой ситуации только те отношения, которые имеют для них жизненное значение, связанное с удовлетворением той или иной биологической потребности; к другим отношениям они ведут себя безразлично. Без вознаграждения, поощрения животное не может построить объект. Это качественно отличает психику животного от психики даже маленького ребенка».

Изучение проблем строительства всесторонне отражено в работах Н.Н. Ладыгина-Котс, «Предпосылки человеческого мышления», где описаны эксперименты с известными нам иони. Изучение подражательного конструирования у обезьян и детей пролило свет на общие черты мышления человека и шимпанзе, а также выявило их различия.

Суть экспериментов заключалась в том, что шимпанзе Иони показывали узорную фигуру, состоящую из нескольких элементов (от 2 до 5). Шимпанзе должен был сконструировать подобную фигуру из предложенных ему деталей. Всего было три варианта условий задачи. Во-первых, фигура может быть представлена как абсолютно собранная. Во-вторых, образец может быть собран до Иони. И в-третьих, если возникали трудности, созданный образец разбирался и вновь собирался в присутствии шимпанзе. Иони мог построить фигуру в двух разных ситуациях: Либо ему предлагали только те детали, которые были нужны для строительства, либо в дополнение к ним давали лишние.

При анализе результатов были выделены два типа ошибок:

1) неправильный выбор той или иной детали;

2) выбор неправильных деталей при их сборке.

Включение лишних деталей не повлияло на общий результат решения задач.

Аналогичные эксперименты по имитационному конструированию проводились с детьми того же возраста и пола, что и Иони. Была использована та же методология. Исключение составили лишь семь экспериментов, в которых фигурку убирали после предъявления, и мальчики должны были воспроизвести ее по памяти. В среднем 79% заданий были решены правильно. Ошибки были устранены после проб и ошибок.

Ошибки, допущенные Иони, можно свести к трем типам:

1) перепутать положение собранных деталей;

2) неправильное расположение некоторых деталей: вертикально вместо горизонтально;

3) сложность расположения деталей параллельно на одной плоскости.

Дети правильно решают большинство заданий и обычно допускают ошибки только при выделении деталей фигуры. Дети способны сами исправить все ошибки, в то время как Иони может сделать это только с помощью экспериментатора. Дети не делали ошибок более трех раз подряд, но Иони решил многие задачи только после четырех попыток.

При построении четырехчленной фигуры Иони сталкивается со многими трудностями. Многие задачи он не смог решить даже после пяти попыток. Дети решают эти задачи гораздо продуктивнее.

Из двух экспериментов по построению шимпанзе пятичленной фигуры Иони решает одну задачу после восьми попыток с помощью экспериментатора. Дети решают эту задачу правильно.

Автор приходит к выводу, что имитационное конструирование у детей во много раз превосходит ту же деятельность у шимпанзе. Дети гораздо более способны к аналитико-синтетической деятельности, когда речь идет о построении фигур по образцу. Они могут самостоятельно конструировать только двучленные фигуры, в отличие от детей, которые также конструируют трех-, четырех- и даже пятичленные фигуры. При решении задач дети более самостоятельны и проявляют стремление к творчеству.

Одна из наиболее ярких особенностей детского конструирования фигур заключается в том, что перед началом конструирования они мысленно представляют себе отношения между компонентами фигуры. Иони гораздо труднее удержать в памяти изображение предметов, необходимых для строительства.

Элементарное мышление у детей во много раз превосходит элементарное мышление у шимпанзе. Шимпанзе легко устанавливает отношения между объектами, если у них есть набор признаков. С большим трудом он фокусирует свое внимание только на одном признаке, когда все остальные признаки совершенно различны для разных объектов. Дети могут легко выполнить это задание. Дети и шимпанзе пытаются установить связь между собой и объектом: Они кладут предмет в рот, кладут его под ноги и т.д.

На странице курсовые работы по психологии вы найдете много готовых тем для курсовых по предмету «Психология».

Здесь темы рефератов по психологии

Читайте дополнительные лекции: