Проблема единства языка и мышления в современной философии

Оглавление:

Человек многое знает об окружающем его мире. Он знает химический состав далеких звезд, он знает мир элементарных частиц, он знает законы высшей нервной деятельности, он знает о существовании рентгеновских лучей, ультразвука, хотя и не может все это воспринять. Человек отражает в своем сознании не только предметы и явления, но и закономерные связи между ними. Например, люди знают закономерную связь между температурой и объемом тела, знают связь между сторонами правильного треугольника, понимают связь между господствующими ветрами, широтой, высотой места над морем, расстоянием от моря, с одной стороны, и климатом, с другой.

Но все ли эти знания человек получает только с помощью анализаторов? Знает ли человек о мире только то, что передают ему его органы чувств и восприятия? Нет, конечно, нет. Возможности познания окружающего мира с помощью анализаторов очень ограничены. Человек мало что знал бы об окружающем мире, если бы его восприятие ограничивалось только сигналами зрения, слуха, осязания и некоторых других анализаторов. Возможность глубокого и широкого познания мира открывает человеческая мысль.

Нет необходимости доказывать, что у данной фигуры три угла или что потолок белый. Это воспринимается человеком непосредственно, с помощью анализаторов. Но квадрат гипотенузы правильного треугольника равен сумме квадратов его катетов. Никто не может увидеть это непосредственно, как бы внимательно ни изучали правильный треугольник и как бы остро ни видели. Этот вид познания не является прямым чтением наших анализаторов, а называется опосредованным познанием.

Так что же такое опосредованное познание? Представим, что человек, сидящий в комнате, хочет узнать, какая температура на улице. Это можно сделать разными способами: почувствовать эту температуру непосредственно с помощью кожного анализатора (выйдя на улицу) или посмотреть на термометр, прикрепленный к окну снаружи. В последнем случае человек ощущает температуру косвенно. Воспринимая одно, человек судит о другом. Но что дает нам такую возможность? Почему, глядя на термометр, человек знает о температуре, которую он не ощущает? Конечно, потому что он знает зависимость между объемом ртути и температурой окружающей среды. Другими словами, опосредованное восприятие объекта или явления происходит через восприятие другого объекта или явления, которое естественным образом связано с первым.

Точно так же человек узнал о химическом составе звезд косвенно, не подвергая звездное вещество лабораторному анализу, что невозможно, а непосредственно изучая видимый спектр, полученный при разложении света далекой звезды. Это стало возможным только потому, что человек обнаружил связь между химическим составом материи и спектром излучаемого ею света.

Мышление, таким образом, это, прежде всего, опосредованное познание.

Человек прибегает к опосредованному познанию в следующих случаях:

1) когда прямое познание невозможно из-за несовершенства наших анализаторов (например, нет восприятия ультразвука) или отсутствия соответствующих анализаторов (например, у нас нет анализаторов для обнаружения рентгеновских лучей);

2) когда прямое познание было бы возможно в принципе, но абсолютно невозможно в современных условиях (при изучении истории, палеонтологии, археологии);

3) когда прямое знание возможно, но нерационально. Например, высоту самого высокого дерева можно узнать косвенно, если в солнечный день воткнуть в землю палку и запомнить момент, когда тень от палки будет равна его высоте. В этот момент тень дерева (которую легко измерить) также будет равна его высоте.

Понятие мышления и этапы развития

Мышление играет поистине огромную роль в познании. Мышление расширяет границы познания, позволяет выйти за пределы непосредственного опыта ощущений и восприятия. Мышление позволяет познавать и судить о том, что человек непосредственно не наблюдает, не воспринимает. Она позволяет предвидеть такие явления, которые не существуют в данный момент (заранее рассчитать солнечные и лунные затмения, орбиты космических кораблей, предсказать ход социальных и исторических процессов и т.д.).

Мышление обрабатывает информацию, содержащуюся в ощущениях и восприятиях, а также результаты работы мышления. Они проверены и применяются на практике.

В формировании и развитии мышления условно можно выделить несколько этапов. Границы и содержание этих этапов варьируются от автора к автору. Это связано с позицией автора по данной проблеме. Существует несколько наиболее известных классификаций этапов развития человеческой мысли. Все эти подходы имеют определенные отличия друг от друга. Однако можно найти некоторые сходства между общепринятыми концепциями и доктринами.

Например, большинство существующих в настоящее время подходов к периодизации этапов развития мышления предполагают, что первый этап в развитии человеческого мышления связан с обобщениями. В то же время первые обобщения ребенка неотделимы от его практической деятельности, которая выражается в тех же действиях, которые он совершает с аналогичными предметами. Эта тенденция начинает проявляться в конце первого года жизни. Проявление мышления у ребенка является жизненно важной тенденцией, поскольку имеет практическую направленность. Оперируя с предметами на основе знания их индивидуальных характеристик, ребенок уже в начале второго года жизни способен решать определенные практические задачи. Так, ребенок в возрасте одного года и одного месяца, чтобы достать орехи со стола, может поставить к нему скамейку. Или другой пример — мальчик в возрасте одного года и трех месяцев, чтобы передвинуть тяжелый ящик с вещами, сначала вынул половину вещей, а потом проделал необходимую операцию. Во всех этих примерах ребенок опирался на опыт, полученный ранее. И этот опыт не всегда является личным. Ребенок многому учится, наблюдая за взрослыми.

Следующий этап в развитии ребенка связан с овладением языком. Слова, которые учит ребенок, являются основой для его обобщений. Они очень быстро становятся для него привычными и легко переносятся с одного предмета на другой. Однако значения первых слов часто включают лишь некоторые индивидуальные характеристики предметов и явлений, на которые ребенок ориентируется при обозначении этих элементов словом. Вполне естественно, что сущностная характеристика ребенка на самом деле вовсе не является сущностной. Дети часто сравнивают слово «яблоко» со всеми круглыми предметами или со всеми предметами красного цвета.

На следующем этапе развития мышления ребенка он может назвать один и тот же предмет несколькими словами. Это явление наблюдается в возрасте около двух лет и свидетельствует о формировании такой умственной операции, как сравнение. Позже на основе операции сравнения начинают развиваться индукция и дедукция, которые достигают достаточно высокого уровня развития в возрасте от трех до трех с половиной лет.

Исходя из вышеизложенной информации, мы можем определить некоторые основные особенности мышления ребенка дошкольного возраста. Таким образом, существенной особенностью мышления ребенка является то, что его первые обобщения связаны с действиями. Ребенок думает, действуя. Еще одна характерная черта детского мышления — наглядность. Детское мышление наглядно в своей конкретности. Ребенок мыслит на основе отдельных фактов, которые он знает и которые доступны ему из личного опыта или наблюдения за другими. На вопрос «Почему нельзя пить сырую воду?» ребенок отвечает, опираясь на конкретный факт: «Один мальчик пил сырую воду и заболел.

Взаимосвязь между мышлением и речью. Физиологические основы

Мышление взрослого, нормального человека неотделимо от речи. Мысль не может возникнуть, не может течь, не может существовать вне языка, вне речи. Мы думаем словами, которые произносим вслух или говорим вслух, то есть мышление происходит в форме языка. Люди, одинаково хорошо владеющие несколькими языками, точно знают, на каком языке они думают. В процессе речи мысль не только формулируется, но и формируется, развивается.

Специальные устройства могут регистрировать скрытые речевые (артикуляционные) микродвижения губ, языка, гортани, которые всегда сопровождают мыслительную деятельность человека, например, при решении задач различного рода. Только те люди, которые плохо слышат от рождения, которые не способны даже к кинетической («ручной») речи, мыслят на основе образов.

Иногда может показаться, что мысль существует вне словесной оболочки, что мысль трудно выразить словами. Но это означает, что мысль еще не ясна для самой себя, что она

это не мысль, а скорее смутная общая идея. Ясная мысль всегда связана с четкой словесной формулировкой.

Противоположное мнение, что мысль и речь по сути одно и то же, что мысль — это беззвучная речь («речь минус звук», по мнению некоторых буржуазных ученых), а речь — это «озвученная мысль», также ложно. Это мнение ошибочно хотя бы потому, что одна и та же мысль может быть выражена в разных языках сотнями различных комбинаций звуков. Известно также, что существуют слова-омонимы (слова с одинаковым звучанием, но разным значением: «корень», «косая черта», «ключ», «реакция» и т.д.), то есть одно и то же слово может выражать разные мысли, разные понятия.

Процесс мышления основан на сложной аналитико-синтетической деятельности коры больших полушарий головного мозга в целом, а не каждой его отдельной части. Мышление основано на формировании вторичных временных нейронных связей на основе исходных сигналов. Нервные связи второго сигнала, сформированные в коре головного мозга с помощью слов, отражают существенные отношения между объектами. Отражение связей и отношений между объектами возможно потому, что слова, как отмечал И.П. Павлов, представляют собой абстракции от действительности и допускают обобщения, что, по мнению ученого, составляет суть человеческого мышления. Другими словами, вторая сигнальная система открывает возможность обобщенного отражения окружающего мира.

Как и физиологические механизмы самой речи, эта вторичная корковая активность представляет собой сложную скоординированную работу многих групп нейронов коры головного мозга.

Когда мы разговариваем друг с другом, мы воспринимаем звуковые (аудио) и видимые (письменные) речевые сигналы, с одной стороны, и произносим звуки речи с помощью мышечного голосового аппарата, с другой. Соответственно, в коре головного мозга слева есть три речевых центра: слуховой, моторный и зрительный.

Развитие речи

Современному состоянию языка как универсального средства общения предшествовал длительный процесс филогенетического развития человека. Следует отметить, что язык — это специфически человеческая деятельность. Язык, а значит и речь, впервые появились только в человеческом обществе. Появление языка может быть связано со способностью человека к труду, так как в процессе коллективного труда возникла необходимость координировать совместные усилия участников трудового процесса.

У современной науки есть основания полагать, что первым средством общения был сложный кинетический язык. Считается, что такая форма языка, связанная с примитивным образным мышлением, уже существовала у людей второго межледникового периода, около полумиллиона лет назад. Сложный кинетический язык — это простейшая система передачи информации с помощью движений тела. Эта форма общения очень похожа на язык животных. С помощью этого языка первобытный человек мог показать своему противнику угрозу или услугу, выразить свою обиду и возмущение, а также ряд простейших состояний. Конечно, общение происходило и в процессе общей работы, но движения общения и движения, связанные с работой, вероятно, не были четко разграничены.

Еще один шаг в развитии языка был связан с постепенным отделением речевых движений от трудовой деятельности и их специализацией в качестве средств общения, то есть превращением их в жесты. Такое разделение движений на речевые и рабочие было вызвано усложнением трудовой деятельности людей. В результате возникла специализированная ручная речь и ручная (кинетическая) речь.

Таким образом, человеческая рука стала основным средством труда и общения. Его превосходство сохранялось на протяжении сотен тысяч лет, пока человек не начал использовать для общения звуки вместо жестов. Однако неоспоримым является тот факт, что за это время человеческая рука развилась до максимума и стала универсальным инструментом человека.

Переход к реальному разговорному языку, вероятно, начался более 100 тысяч лет назад, в четвертый ледниковый период. Скорее всего, это было связано с развитием производства и первичным разделением труда. Возникла насущная потребность в языке, с помощью которого предметы и явления можно было бы обозначать гораздо точнее — в системе расчлененных терминов. Ручной язык уже не мог удовлетворить эту потребность, поэтому роль звуков речи в сочетании с ручными жестами становилась все более важной.

Можно предположить, что развитие вокальных звуков началось задолго до того, как возникла необходимость общаться с помощью звуков. Это было связано с тем, что в процессе общения жесты рук сопровождались некоторыми нечленораздельными голосовыми восклицаниями. Постепенно звуки речи развивались и становились более членораздельными. Со временем звуки речи смогли взять на себя все функции, которые выполняла кинетическая речь, а также обеспечили эволюцию человеческой речи. В результате речь и язык поднялись на новую ступень развития, ступень фонетической артикулированной речи, что стало настоящей революцией в развитии человечества, суть которой заключалась в том, что фонетическая речь и мышление могли быть отделены от непосредственных действий.

Акустическая речь изначально не была столь совершенной, как сегодня. Вполне вероятно, что в течение длительного времени после своего появления фонетический язык оставался близким по содержанию к кинетическому языку. Первоначально слова, как и жесты рук, имели очень общие, расплывчатые значения. Одно и то же слово может быть использовано для разных предметов. Это явление было названо примитивным полисемантизмом, или полисемией слов.

Концепция языка и мышления в философии М. Хайдеггера

Мартин Хайдеггер представляет свою философию как «фундаментальную онтологию» и пытается критиковать западноевропейскую метафизику. Его позицию можно сформулировать как теоретико-познавательный реализм, который подразумевает признание объективной реальности, существующей вне человеческого сознания. С этой позиции он утверждает необходимость отделения логической формы от реального содержания, что приводит к отделению реально-исторического процесса от философского содержания. Так, для Хайдеггера время является главным принципом интерпретации, который он характеризует как горизонт понимания бытия, а значит и человека.

Хайдеггер видит свою задачу в том, чтобы установить учение о Бытии. Бытие не может быть постигнуто в чувственном опыте: Она скрыта. Раскрытие бытия, его постижение, возможно через язык, через проникновение в его сущность. Здесь Хайдеггер применяет метод герменевтики, который он в несколько измененном виде перенял из учения Э. Гуссерля. Этот метод позволяет понять культуру и ее носителей, обращаясь к явлениям, стоящим за структурами социального взаимодействия, а Хайдеггер рассматривает культуру только как лингвистический феномен. Таким образом, бытие, время и язык приобретают особое значение в философии Хайдеггера.

Хайдеггер пишет, что разум обнаруживается в мысли. Мысли, собранные в памяти, содержат человека в его сущности. Таким образом, человек является носителем своей собственной сущности. Хайдеггер обращает внимание на то, что мышлению необходимо учиться: «Чтобы мы могли прийти к этому мышлению, мы должны, в свою очередь, научиться мыслить». Что значит учиться? Человек учится, когда приводит свой образ действий в гармонию с тем, что обращено к нему в его существе в данный момент. Мышлению, с другой стороны, мы учимся, когда посвящаем свое внимание тому, что нам дано постичь». Мышление имеет направление на то, что дано нам для постижения и что требует постижения; оно также выступает как необходимое условие мышления: «Все, что требует постижения, дает нам мышление. Но он дает нам этот дар только потому, что это именно то, что должно быть отражено». То, что требует понимания, отворачивается и отстраняется от человека, в то же время притягивает его, увлекает за собой. В таком положении человек определяется как знак. Хайдеггер, определяя таким образом человека настоящего, цитирует отрывок из гимна поэта Гёльдерлина, которым он очень восхищается:

«Знак бессмысленный мы,
Мы не чувствуем боли и почти
Мы потеряли свой язык в чужой стране».

Таким образом, Хайдеггер указывает, что сущность человека настоящего заключается не столько в том, чтобы быть человеком, сколько в том, чтобы быть указателем на то, что находится в отдалении. Как указатель, человек не является сигнификатором; он действует как знак без значения, без смысла.

Хайдеггер называет восприятие главной чертой мышления, а способностью к нему — разум. Разум, в свою очередь, разворачивается в мысли. Для определения восприятия Хайдеггер использует этимологический метод: «Восприятие — это перевод греческого слова npefn, которое означает: замечать нечто присутствующее, воспринимать, брать перед собой и принимать как присутствующее. Это принятие перед самим собой — представление в простом, широком и в то же время существенном смысле, в котором мы позволяем настоящему стоять и лежать так, как оно стоит и лежит».

Хайдеггер выражает ограниченность мышления через понятие горизонта бытия. Он говорит о горизонте бытия как об ограничении способности познавать и предвидеть, то есть интерпретировать. Она зависит от времени, так что время выступает в качестве интерпретационного принципа. Горизонт определяет пространство субъективности, в котором объекты даны в представлении «Горизонтальность — это только сторона, обращенная к нам, чего-то открытого, что окружает нас, открытого, наполненного перспективами видов того, чем кажется наше представление как объект». Таким образом, восприятие определяется в хайдеггеровской мысли как представление (Repräsentation), в котором человек заключает перед собой бытие (Präsens). Репрезентация обеспечивает влгпт, поэтому мышление становится возможным только в языке, который позволяет нам облекать репрезентации в слова и формировать из них предложения.

Концепция языка Фуко

Объектом исследования Фуко являются инвариантные структуры мысли, которые обуславливают формы знания и критерии его истинности. Таким образом, он рассматривает не сами теории, а условия, которые делают их возможными. Важной частью его исследований является анализ языка, то есть лингвистических механизмов, порождающих структуру когнитивной деятельности.

В своей ранней работе «Маркс, Ницше, Фрейд» (1961) Фуко формулирует два утверждения о языке: «Язык, по крайней мере, язык индоевропейских культур, всегда вызывал два вида подозрений: — Во-первых, этот язык не говорит именно то, что он говорит. Смысл, который улавливается и непосредственно раскрывается, может быть именно тем, что скрывает, связывает и вызывающе передает другой смысл — глубинный, «глубинный». Это то, что греки называли аллегорией или гипонойей. — С другой стороны, язык тоже вызывает такое подозрение: возможно, он не ограничивается своей вербальной формой, и в мире есть много вещей, которые говорят, хотя они и не являются языком. Возможно, говорит природа, море, шелест деревьев, животные, лица, маски, скрещенные кинжалы; возможно, существует язык, который выражает себя не вербальными способами, что можно очень приблизительно выразить греческим термином semainon». Детальная разработка этих позиций происходит в работах «археологического периода» на примерах как частного характера («История безумия в классическую эпоху» (1961), «Рождение клиники: археология медицинского взгляда» (1963)), так и более общих содержательных примеров («Слова и вещи» (1966), «Археология знания» (1969)) В этих работах Фуко анализирует исторический материал с целью выявления инвариантных структур социального и научного дискурса. В ходе своего анализа Фуко обращается к анализу механизмов интерпретации и выражения, существующих на определенном этапе социального и научного дискурса; в качестве такого механизма выступает язык.

В своей первой работе, «История безумия в классическую эпоху» (1961), Фуко предпринимает исследование исторического возникновения психиатрии как отрасли медицинского знания, предметом которой является психическое заболевание человека. В своем исследовании он анализирует социальный и научный дискурс с XVII по XIX век и приходит к выводу, что в XIX веке произошел эпистемологический разрыв. Он определяет этот разрыв с точки зрения возникновения психиатрии и психиатрической больницы как института, и главным следствием этого является появление концепции безумия. Изучение дискурса семнадцатого и восемнадцатого веков.

Фуко приходит к выводу, что до XIX века не существовало понятия, эквивалентного понятию безумия. В языке все формы девиантного (отклоняющегося) поведения и болезней (бродяжничество, распущенность, венерические заболевания, проказа и т.д.) выражались в понятии неразумности. С появлением психиатрии и соответствующего ей института возникает понятие безумия. «Безумие как историческая реальность проходит через различные стадии возникновения и в определенный момент делает возможным познание безумия в позитивистском ключе — когда оно сводится к безумию; но истина этой истории и ее тайная, изначальная движущая сила вовсе не содержатся в таком познании. И если мы можем на время поверить, что эта история находит в ней свое завершение, то только от незнания того факта, что безумие как сфера человеческого опыта никогда не было исчерпано возможным медицинским или парамедицинским познанием. И сам факт изоляции как социального института может служить тому доказательством». В данном случае Фуко формулирует свое утверждение в соответствии с философией науки, которая придерживается позиции, что наука сама конструирует предмет знания: Нет физических явлений и нет химических явлений, но есть физика и химия. Таким образом, с появлением психиатрии появилось и безумие.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: