Постиндустриальное общество. Теории постиндустриализма и информационизма

Оглавление:

Общество как социальная система и законы его развития всегда волновали ученых, политиков и философов. На протяжении многих веков каждый великий мыслитель в рамках своей философской и социально-политической теории так или иначе пытался отразить пути и принципы общественного развития, свое представление о положении и роли человека в социальной системе и тем самым дать более или менее общую картину общественного бытия.

Серьезная и, как нам кажется, успешная попытка изучения концепций постиндустриального (информационного) общества была предпринята Н.О. Обрыкова сделала в своей диссертации «Электронная демократия в современном постиндустриальном обществе».

Исследователь отмечает, что современные представления об обществе многочисленны и разнообразны. Сложность их анализа заключается в том, что в понятии «современное общество» переплелись и особенности организации больших сообществ, и указание на качественно новый тип социальной системы, и отнесение этого явления к исторической современности. Теория «информационного общества» в настоящее время является наиболее актуальной. Впервые идея информационного общества была сформулирована достаточно четко в конце 60-х — начале 70-х годов XX века. Изобретение термина «информационное общество» приписывается Й. Хаяси, профессор Токийского технологического института, приписывает.

Японский исследователь И. Масуда представил концепцию, согласно которой информационное общество будет бесклассовым и бесконфликтным обществом гармонии, с маленьким правительством и небольшим государственным аппаратом. В отличие от индустриального общества, важнейшими ценностями информационного общества являются время и информация. Для И. Масуды информация — это, во-первых, относительно новый тип знаний, пригодных для дальнейшего использования, и, во-вторых, знания, производство, хранение и применение которых фактически становится все более важным видом деятельности для общества, порождая соответствующие технические и организационные структуры. Таким образом, возрастающая роль информации и процесс информатизации являются историческим фактом, лежащим в основе концепций информационного общества. Японский вариант концепции информационного общества был разработан в первую очередь для решения проблем экономического развития Японии. В какой-то степени это обстоятельство определило его ограниченный и прикладной характер.

Теории «информационного общества»

Исследователи из других стран сформулировали свои теории «информационного общества» на основе более широких взглядов на структуру современной цивилизации. Наиболее важными для нас являются концепции, связанные с новой волной демократизации в современном обществе. Среди них можно отметить футурологические теории постиндустриального общества Д. Белла и О. Тоффлера, информационная концепция М. Кассельса и теория третьей волны демократизации С. Хантингтона.

Американский ученый Дэниел Белл с ранней юности интересовался социологическими проблемами, пытаясь понять суть общественного устройства и оценить возможные сценарии социального прогресса. Белл — один из создателей теории «постиндустриального общества», футуролог и ведущий представитель социального прогнозирования. В своих работах «Встреча с 2000 годом» (1968). (1968) и «Грядущее постиндустриальное общество» (1973), он утверждал, что быстрое развитие технологий и науки сделает социальные революции устаревшими и что «индустриальное общество» станет «постиндустриальным». Новые социальные отношения и структуры, считал Белл, приведут к слиянию противоположных социальных систем: капиталистической и социалистической. Характерными чертами «постиндустриального общества», по мнению Белла, являются: переход от товарного производства к экономике услуг; доминирующее положение социальной группы профессиональных технократов и «Больших ученых» в управлении обществом; широкое использование «интеллектуальных технологий» (информатика, теория игр и моделирование, компьютеризация); возможности для саморазвивающегося технологического роста при широком развитии теоретических знаний.

Кризисные процессы в обществе Белл объяснял разрывом между «рациональными» принципами капиталистической экономики и гуманистически ориентированной культурой. Согласно его «религиоцентричной» версии кризиса западной культуры, его преодоление видится в религиозном возрождении. Белл попытался развить технократическую постиндустриальную концепцию в общую социологическую теорию. В противовес технологическому детерминизму он создал ценностный подход к проблемам технологии, дав многомерную характеристику социальной жизни и включив в сферу анализа духовно-ценностную философско-антропологическую проблему. Взгляды Белла эволюционировали от неолиберальных программ «государства всеобщего благосостояния» к неоконсерватизму. Впоследствии Белл поставил под сомнение возможность целостного взгляда на общество и вернулся к теориям «среднего уровня», которые ограничиваются описанием отдельных социальных сфер и подсистем.

Основные сферы жизни

Метод изучения общества Белла отличает прежде всего признание относительной автономии трех основных сфер жизни: социальной, политической и культурной. Учитывая их сложность и неразрывность, он считает возможным подразделять их с целью анализа, что позволяет гораздо глубже проникнуть в суть происходящих в обществе процессов.

Первой из трех выделяемых им «аналитических сфер» становится «социальная структура», которая включает технологические и экономические элементы, а также систему социальных отношений, порожденных существующей структурой занятости, основанной на экономическом доминировании одних и подчинении других.

Второй «аналитической сферой» становится политическая организация общества. Роль политических институтов, по его мнению, «состоит в минимизации противоречий, неизбежно возникающих в ходе функционирования экономического механизма, а также в преодолении конфликтных ситуаций, порождаемых другими социальными противоречиями.

Третья сфера — культура — имеет для Белла огромное значение, поскольку, по его мнению, она может принести обществу стабильность и преемственность «естественным и ненасильственным» путем, что крайне важно в процессе развития. Стабильность общества во многом зависит от силы сохранившихся в нем традиций.

Позиция Белла сформировалась во многом в ходе полемики с представителями других теоретических направлений, особенно марксистами и функционалистами. Несмотря на то, что Белл дистанцируется от марксизма и позитивизма как доминирующих парадигм социально-политической мысли 20 века, он сохраняет «триединство» при рассмотрении эволюции общества. Только вот вместо трех формаций Карла Маркса (предклассовая, классовая, бесклассовая) и трех стадий Огюста Конта (теологическая, метафизическая и позитивная) Дэниел Белл рассматривает историю человеческого общества как последовательное чередование трех эпох: доиндустриальной, индустриальной, постиндустриальной. Некоторые современные исследователи считают подход Белла более совершенным, поскольку в нем нет шаблонности в описании основных черт будущего социального состояния. Давайте рассмотрим это более подробно.

Доиндустриальное общество

Под доиндустриальным обществом американский ученый понимает такую социальную организацию, которая основана на примитивных формах производства, развивающихся прежде всего в отраслях, обеспечивающих добычу и первичную переработку ресурсов, наиболее подходящих для удовлетворения самых необходимых потребностей. Индустриальная система знаменует собой радикальный разрыв с традиционализмом и становится главным условием формирования постиндустриальной системы. В его рамках добыча природных ресурсов (экстракция) заменяется производством (мануфактурой) заданных продуктов; повышаются требования к квалификации работника; энергия становится основным производственным ресурсом; человек способен делать локальные технологические и экономические прогнозы. Постиндустриальное общество — это общество, в котором производство (изготовление) как постоянно обновляющийся процесс начинает непрерывно влиять на окружающую среду (обработка), а каждая сфера человеческой деятельности тесно связана со всеми остальными. В этих условиях информация становится самым важным ресурсом, приоритет переходит от полуквалифицированных рабочих к инженерам и ученым. Дальнейшее совершенствование знаний человека о мире происходит на основе абстрактных моделей и применения системного анализа, а важнейшей задачей ученых становится перспективное прогнозирование экономических и социальных процессов. Новая технологическая основа производства меняет содержание самого труда. Знания становятся самым важным ресурсом в современном постиндустриальном обществе. Принимая во внимание социальную структуру общества и подчеркивая огромную роль, которую играют информация и знания в современном мире, Белл выделяет четыре основные статусные группы, основываясь на квалификации их представителей:

1) класс профессионалов;
2) класс инженеров и полупрофессионалов;
3) класс конторских и торговых работников;
4) класс работников ремесленного и неквалифицированного труда.

Белл делит класс профессионалов (специалистов) на три группы: преподаватели, инженеры и ученые. Именно ученые, по мнению Белла, являются важнейшей группой класса профессионалов. Темпы роста этой группы по сравнению с другими интеллектуальными группами поражают своей скоростью. Если с 1930 по 1965 г. численность всей рабочей силы США увеличилась на 50%, то количество инженеров возросло на 370%, а ученых — на 93%*.

Анализируя американскую научную политику, Белл раскрывает ее отличия от европейской модели взаимодействия ученого сообщества с правительством. Он отмечает следующие особенности стратегии США в этой области: в новых областях, прикладных исследованиях и разработках с возникновением специальных задач создаются новые формы и методы их решения; в области же теоретических и фундаментальных исследований деньги выделяются на основе проектов тем лицам и организациям, которые смогут убедить экспертную комиссию в научной значимости проекта или в своей компетентности как исследователей.

Политика

Переходим ко второй аналитической сфере, выделяемой Беллом, — политике. По мнению Белла, политическая система приобретает в постиндустриальном обществе значение, которого она до этого не имела никогда. Поскольку политика представляет собой сочетание противоречивых интересов и ценностей, усиление конфликтов и напряженности в постиндустриальном обществе становится неизбежным. Вследствие того, что знание и технологии стали основным ресурсом общества, некоторые политические решения оказываются предопределенными. Поскольку институты знания претендуют на определенные государственные средства, общество получает неоспоримые права предъявлять к ним свои требования. Формирование условий для рационального управления социальным организмом, сбалансированное распределение и перераспределение благ и обеспечение максимальной личной свободы индивида — вот что, по мнению Белла, является одним из важнейших достижений демократии в постиндустриальном обществе.

Белл выделяет три основополагающих элемента современной ему государственной политики:

1) влияние внешней политики;
2) ориентация общества на будущее;
3) возрастание роли «технического» принятия решений.

Самым важным результатом всех этих процессов Д. Белл считает переход в постиндустриальном обществе власти от законодательных и совещательных органов к исполнительным. Это связано с тем, что в современном обществе внешняя политика перестала быть «дипломатией» и превратилась в бесконечный «круговорот стратегических маневров, где жизненно важные решения должны приниматься незамедлительно, а новые модели социальных изменений делают необходимость планирования политики даже более насущной, чем принятие законов, что требует инициативы именно со стороны исполнительных органов»^[5] ^[6]. В связи с этим возникает необходимость создания нормативной теории, которая смогла бы предложить разумные критерии функционирования современного свободного общества, учитывая неизбежные элементы централизованного принятия решений, расширение возможностей общественного выбора и необходимость разумного планирования.

Мы видим, что в постиндустриальном обществе технические знания становятся основой, а образование — средством обретения власти. Следовательно, элита представлена исследователями и учеными. Однако это не означает, что ученые действуют как корпорация. В практических политических ситуациях они могут расходиться идеологически, и тогда различные группы ученых могут объединяться с представителями других элит. Такова природа политики, что определенные группы (военные, ученые, предприниматели) не всегда могут быть монолитными, и каждая из них, стремясь к власти, пытается заручиться поддержкой других групп.

Перераспределение влияния

Получив власть, победители начинают принимать межгрупповые решения и влиять на распределение власти между различными функциональными элементами, что приводит к перераспределению влияния внутри системы. В этом контексте необходимо подчеркнуть два важных момента:

Во-первых, ученые должны рассматриваться в политическом процессе как отдельный класс в постиндустриальном обществе, чего раньше никогда не делалось;
Во-вторых, сама наука управляется классом, отличным от других основных социальных групп (военных и бизнесменов), и это подразумевает совершенно иной подход технической интеллигенции к политическому процессу.
Так, Д. Белл, который был одним из первых разработчиков теории информационного общества, определил грядущее общество как постиндустриальное. Фокусируясь на проблемах политического развития в условиях постиндустриализма, он ставит под сомнение идею так называемой «демократии участия». Несмотря на очевидную способность всех граждан участвовать в принятии решений, власть в постиндустриальном обществе переходит от одной элитной группы к другой. В то же время решения принимаются лишь избранными — технократами. Оптимальная демократия, по мнению Белла, возможна, когда:

Создание условий для рационального общественного развития;

сбалансированное распределение и перераспределение благ;
гарантируя максимальную личную свободу человека[7].
Оценивая вклад Белла в общую теоретическую парадигму «постиндустриального общества», следует отметить последовательность и многомерность предложенной им концепции, которая аналитически охватывает все сферы жизни общества. Его теория актуальна уже полвека.

Концепция «сверхиндустриальной цивилизации

Американский социолог и футуролог Олвин Тоффлер развивает концепцию «сверхиндустриальной цивилизации» в своих работах «Перед лицом будущего» (1972), «Доклад об экоспазме» (1975), «Третья волна» (1980). Он отмечает, что человечество переживает новую технологическую революцию, ведущую к супериндустриальной цивилизации, и предупреждает о новых сложностях, социальных конфликтах и глобальных проблемах, с которыми столкнется мир на рубеже XX-XXI вв. Несмотря на то, что книга Тоффлера «Третья волна» была написана четверть века назад (1980 г.), в целом она сохранила свою актуальность.

Как и Д. Белл, Тоффлер предлагает «троичное» деление стадий в развитии цивилизации. По его словам, человечество движется к новой технологической революции, т.е. на смену Первой волне (аграрная цивилизация) и Второй (индустриальная цивилизация) приходит Новая — Третья волна, ведущая к созданию супериндустриальной цивилизации. Аргументация Тоффлера основана на идее о том, что подъем сельского хозяйства был первым поворотным пунктом в социальном развитии человечества, а промышленная революция — вторым крупным прорывом. Сегодня история является свидетелем наступления техногенной революции, которая бросает вызов индустриальной эпохе. O. Тоффлер называет такой подход к изучению развития цивилизации анализом «волнового фронта «1.

Согласно Тоффлеру, каждая цивилизация имеет свои правила или принципы. Система индустриальной цивилизации состоит из шести взаимосвязанных принципов, которые программируют поведение миллионов людей: Стандартизация, специализация, синхронизация, концентрация, максимизация, централизация.

стандартизация. Процесс стандартизации охватил все сферы жизни индустриального общества, начиная от системы мер и весов, денежных знаков и заканчивая процедурами найма рабочих и рабочей силы.
2-я специализация. Чем больше «вторая волна» сглаживала различия в языке, досуге и образе жизни, тем больше она порождала различия в работе. Подкрепляя это, индустриализация заменила крестьянина, временного и непрофессионального «мастера на все руки», на узкого специалиста и рабочего, выполняющего только одну задачу в данном производстве (метод Ф. У. Тейлора).
синхронизация. Увеличивающийся разрыв между производством и потреблением также изменил отношение людей ко времени. В рыночно-зависимой системе время приравнивается к деньгам. Дорогим машинам нельзя стоять на месте, и поэтому они работают в своем собственном ритме. Если одна группа заводских рабочих не справлялась со своей задачей, то следующие группы отставали еще больше. Таким образом, пунктуальность, которая никогда не играла особой роли в сельскохозяйственных общинах, стала социальной необходимостью. Социальная жизнь также стала зависеть от времени и подстраиваться под требования машин; определенные часы были отведены для отдыха. Во всех странах семьи вставали в одно время, ели в одно время, шли на работу, работали, приходили домой, ложились спать, и все это делалось степенно.
Концентрация. Если общества первой волны жили за счет разрозненных источников энергии, то общества второй волны полностью зависели от концентрированных запасов природного топлива. Вторая волна» также концентрировала население, перемещая людей из сельской местности в огромные населенные пункты. Преступники были сосредоточены в тюрьмах, сумасшедшие — в приютах, дети — в школах, а рабочие — на фабриках. Концентрация произошла и в сфере движения капитала: Возникли гигантские корпорации, тресты и монополии. Таким образом, процесс концентрации проник в различные сферы жизни индустриального мира.
Максимизация. Вторая волна сделала слово «большой» синонимом слова «эффективный». Города и страны гордились тем, что у них самые высокие небоскребы, самые большие плотины или самые просторные поля для гольфа в мире. Правительства промышленно развитых стран стали фанатичными сторонниками непрерывного экономического роста, посвятив себя гонке за увеличением валового национального продукта любой ценой, несмотря на угрозу экологической и социальной катастрофы. Принцип макрофилии имеет глубокие корни.
централизация в политической сфере. Если сельскохозяйственные интересы «первой волны» сопротивлялись концентрации власти в национальном правительстве, то экономические интересы «второй волны» диктовали необходимость сильного центрального правительства. Именно процесс индустриализации подтолкнул политическую систему к централизованному правительству. Появление центральных банков (в США, Великобритании и других странах) способствовало централизации экономики.
Ученый считал, что эти шесть принципов представляют собой единую «программу», которая работает во всех странах «второй волны».

Характеристики цивилизации

По мнению Тоффлера, цивилизация должна обладать следующими характеристиками:

Биосфера — окружающая среда, в которой существует цивилизация и которая влияет на нее, отражая и изменяя отношения между природными ресурсами и населением;
Техносфера — энергетическая база, связанная с системой производства, которая, в свою очередь, связана с системой распределения;
Социосфера — состоит из взаимосвязанных социальных институтов;
Инфосфера — каналы связи, по которым происходит обмен информацией;
Энергетическая сфера;
Суперидеология — культурно обусловленная система взглядов, которая структурирует отношение к реальности и легитимирует определенный способ существования цивилизации1.
По мнению автора «Третьей волны», в начале двадцатого века индустриальная цивилизация вступила в системный кризис, который проявился в социальном обеспечении, школьном образовании, здравоохранении, международной финансовой системе, что в совокупности также создало кризис идентичности. Поэтому начало Третьей волны представляет собой не прямое продолжение индустриального общества, а радикальное изменение направления исторического движения. Происходит полное изменение, которое имеет такой же революционный характер, как и появление индустриализма в XVII веке.

Тоффлер находит неявную связь между энергетическим кризисом и кризисом идентичности, указывая на противоречие и столкновение между Второй волной и новой, надвигающейся Третьей волной. Он констатирует крах всех социальных институтов в современном ему обществе. В отличие от Белла, Тоффлер не берется дать точное определение новой цивилизации. Такие определения, как «космический век», «информационное общество», «глобальная деревня», «постиндустриальное общество», с его точки зрения, неприемлемы, поскольку не дают ни малейшего представления о реальной динамике происходящих изменений и вызываемых ими напряжениях и конфликтах. Поэтому, вместо того чтобы называть их, важно понять природу произошедших изменений.

Как и Д. Белл, Тоффлер считает, что основным сырьем цивилизации Третьей волны будет информация, включая воображение. Будучи главным ресурсом новой эпохи, информация приведет к серьезным изменениям в системе образования и научных исследований. Также будет проведена реорганизация системы СМИ: Вместо культурного доминирования нескольких медиа, в цивилизации Третьей волны будут доминировать интерактивные, демассифицированные медиа, предлагающие максимальное разнообразие и даже персональные информационные запросы: множество чипов, установленных тем или иным образом в каждом доме, больнице, отеле, автомобиле, позволят нам жить в электронной среде.

Цивилизация Третьей волны

Люди Третьей волны, по мнению Тоффлера, будут развивать новые идеи о природе, прогрессе, эволюции, времени, пространстве, материи и причинности. Цивилизация Третьей волны будет основана на новой системе распределения власти, в которой нация как таковая станет менее значимой, зато возрастет значение других институтов — от транснациональных корпораций до местных органов власти. Построение новой цивилизации повлечет за собой создание соответствующих политических структур в государствах. Тоффлер считает, что все структуры, от Организации Объединенных Наций до городских органов власти, должны будут в корне измениться, не потому что они изначально плохие, не потому что их контролирует один класс или группа, а потому что они не отвечают потребностям радикально изменившегося мира. Выполнение такой задачи привлечет многие миллионы людей, и в случае сопротивления возможно кровопролитие. Риск велик, но если политическая система останется неизменной, мы рискуем еще больше.

Американский ученый предлагает строить политическую жизнь цивилизации Третьей волны на основе ключевых принципов греха:

1) Власть меньшинства;
2) Полупрямая демократия;
3) Право принятия решений.

Власть меньшинства. На рубеже новой цивилизации ключевой принцип Второй волны — правление большинства — становится все более устаревшим. Общество становится все более де-маскулинизированным, и становится все труднее организовать большинство или даже правящую коалицию. Вместо высоко стратифицированного общества, которое представляет собой сплав нескольких крупных блоков, мы имеем конфигурационное общество, то есть общество с тысячами меньшинств. Многие из них носят временный характер, образуя совершенно новые, преходящие модели, которые редко объединяются в консенсус 51% по важным вопросам1. Отсутствие политических институтов, соответствующих этому новому обществу, сегодня только усугубляет конфликт между меньшинствами, утверждает он. Решение этой проблемы заключается в создании новых институтов, которые отвечают быстро меняющимся потребностям меняющихся и множащихся меньшинств. Для этого человечество должно модернизировать всю политическую систему2. По мнению Тоффлера, в эпоху «третьей волны» необходимо создать квазиполитические институты, которые позволят меньшинствам — профессиональным, этническим, сексуальным, региональным, рекреационным или религиозным — быстрее и легче создавать и разрушать союзы. Человечеству могут понадобиться арены, где различные меньшинства смогут по очереди или, возможно, случайно встречаться для обмена проблемами, заключения соглашений и урегулирования споров[10]. Тоффлер также предлагает избирать некоторых чиновников по жребию, чтобы увеличить представительство меньшинств в политике.
Таким образом, Третья волна разоблачает общество. Политики первой волны были «премажоритарными», политики второй волны были «мажоритарными» — завтра, предсказывает Тоффлер, они станут «мини-мажоритарными» — власть большинства сольется с властью меньшинства.

2. Полупрямая демократия. Второй принцип политической системы Третьей волны подразумевает переход от зависимости населения от представителей к самопредставлению. Сочетание этих двух вариантов — полупрямая демократия.

Сейчас чиновники все больше полагаются на поддержку внутренних помощников и советы внешних экспертов. Бюрократия в исполнительной власти все больше усложняет принятие решений законодательной властью. Пытаясь уравновесить исполнительную бюрократию, представительные органы пополняют свои штаты, еще больше перегружая законодательный процесс.

Тоффлер видит решение этой проблемы в передаче некоторых функций, выполняемых сейчас небольшим числом псевдопредставителей, самим избирателям. Это, конечно, требует как новых институтов, так и новых технологий. Опасность прямой демократии, по мнению Тоффлера, заключается в чрезмерной эмоциональности людей и их восприимчивости к внушению. Предполагается, что избранные представители должны быть менее эмоциональными и более вдумчивыми, чем публика. Но поскольку члены законодательных и других законодательных органов формируют свои собственные комитеты по тем вопросам, которые они считают приоритетными, у граждан нет возможности заставить их сформировать комитеты для рассмотрения опущенного или очень спорного вопроса. Поэтому сами избиратели должны быть наделены правом напрямую заставлять законодателей с помощью петиций формировать такие комитеты, которые нужны обществу, а не законодателям. Поэтому Тоффлер видит универсальное решение в полупрямой демократии, то есть такой, в которой сочетаются положительные черты как представительной, так и прямой демократии.

3. Совместное принятие решений. Институциональная проблема принятия правительственных решений не менее важна. Очевидно, что некоторые проблемы невозможно решить на местном уровне, в то время как другие неразрешимы на национальном уровне. Некоторые из них требуют одновременных действий на многих уровнях. В то же время, проблемы меняются, а власть — нет, и слишком много власти сосредоточено в одних руках. Система принятия решений лучше всего развита на национальном уровне и очень слабо — на международном. Кроме того, слишком мало решений принимается на субнациональном уровне — в регионах, штатах, провинциях, населенных пунктах или негеографических социальных группах. По мнению Тоффлера, многие проблемы, с которыми сталкиваются национальные правительства, находятся за пределами их понимания. Поэтому человечеству нужны новые институты на международном уровне, которым можно было бы передать перераспределенные полномочия в соответствии с новыми проблемами. Речь не идет о политической децентрализации как единственной гарантии демократии. Речь идет о политических институтах, соответствующих новой структуре экономики, информационной системе и другим особенностям формирующейся цивилизации.

Тоффлер утверждает, что три принципа, изложенные выше, должны направлять строительство демократии двадцать первого века.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: