Фома Аквинский, философ и теолог, систематизатор схоластики - Средневековая философия и аристократизм

Оглавление:

Томас Аквинский (1227-1274) — основоположник течения в средневековой философии, которое долгое время становилось в ней фундаментальным и называлось схоластикой (от schole- первоначально «досуг» как предпосылка философии, по Аристотелю, затем «школа», в основном философская). Хотя слово «схоластика» позднее стало синонимом мертвой и скучной дисциплины, сам схоластика, с его акцентом на разуме и человеческих способностях знания, задал направление всей западной философии в более поздние времена.

Изучение философии Фомы Аквинского (как и почти всех средневековых философов) осложняется тем, что в его трудах почти невозможно отличить собственно философию от богословия. Литература, посвященная Фоме, носит в основном богословский характер (неудивительно, поскольку для Западной Европы Фома в первую очередь святой (канонизирован в 1323 г.) и основатель современной системы католицизма). Другая трудность заключается в том, что произведения Томаса были переведены на русский язык только в последние 2-3 года, а литературы по ним на русском практически нет.

Основными источниками этой работы стали монографии ученых, которые стоят на принципиально разных позициях: марксист Я. Боргош и томисты (католические философы) Ф. К. Копплестон и А. Штёкль (труд последнего, впервые опубликованный на русском языке в начале XX века, не потерял своей актуальности благодаря обилию фактического материала и тщательному анализу фактов).

Средневековая философия и аристократизм

К 13 веку Западная Европа познакомилась с основными произведениями Аристотеля. Первый контакт с философией Аристотеля произошел благодаря арабским и еврейским ученым, которые перевели и прокомментировали эти работы. Основная работа по переводу Аристотеля на латынь проводилась в университетах Испании, где в сложившихся исторических условиях очень активно взаимодействовали христианская, арабская и еврейская культуры. Конечно, это восприятие философии Аристотеля было очень косвенным, но это знакомство произвело решающую революцию в средневековой мысли. Средневековая философия и религия ранее доминировали в платонизме Отцов Церкви, особенно Августина, который базировался не на логике, а на мистицизме и иррационализме. Позже западные ученые также имели возможность прочитать Аристотеля в оригинале: Греческие тексты дошли до Европы из Константинополя, хотя греческий язык встречался гораздо реже, чем латынь. Такая философия, основанная на аристотелевских категориях и применимая к вопросам веры, называлась схоластикой. Следует, однако, отметить, что не всё в трудах Аристотеля (и тем более в толкованиях, данных этим трудам в комментариях мусульман и иудеев, даже если они отличались от ортодоксального ислама и иудаизма) было приемлемо с точки зрения католицизма. Более того, многие ереси возникали на основе той или иной интерпретации аристотелевства, поэтому Католической Церкви срочно понадобилось адаптировать учение Аристотеля к христианскому богословию.

Ранний схоластизм все еще оставался в традиции традиционного (и принятого Церковью) платонизма, но постепенно был заменен аристотелианством. Аристотелизм был также гетерогенным явлением: в интерпретации так называемых аверроистов (Зигер Брабантский и др.) он принимал черты платонизма, в то время как Альберт Великий и особенно его ученик Фома Аквинский были «чистыми» аристотелианцами. (Хотя нельзя отрицать, что они тоже были полностью свободны от влияния платонизма).

Кроме Аристотеля, на Аквину оказали влияние сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита (особенно его трактат «О божественных именах»), а также мусульманская философия и еврейский мыслитель Маймонид (Моисей бен-Маймон). Таким образом, в трудах Фомы присутствует не только синтез христианской веры и нехристианской философии, но и традиционного платонизма и «новаторского» аристотелянизма. Английский историк философии Ф.К. Копплстоун говорит, что было бы не совсем верно описывать действие Аквины как попытку синтезировать нехристианскую мысль и христианскую веру: «Главной целью Томаса было не интерпретировать и не адаптировать философскую систему таким образом, чтобы она могла быть приведена в гармонию с христианской верой, разряжая ее содержание. Конечно, для того, чтобы осуществить когерентный синтез, ему пришлось переосмыслить некоторые идеи….. Однако Томас был убежден, что мыслительный процесс этого греческого философа был философской основой христианской этики».

Согласно наблюдению Коплестона, в работах Аквинаса невозможно отличить собственные идеи автора от идей, взятых из других источников. Томас не пытался быть оригинальным: «Оригинальность Томаса состояла скорее в терпеливом отсеивании различных мнений, стремлении прийти к тому, что казалось ему истинным, и систематическом объединении различных позиций путем применения всеобъемлющих философских принципов».

Главной задачей Томаса тогда было создание системы католицизма, синтез веры и знания, или рационализация веры. Консенсус в отношении точной причины названия этой работы отсутствует. Версии о том, что он был написан с целью обращения мавров или борьбы с манихейством, вероятно, легендарны. А главное произведение Томаса, Сумма Богословия, самая полная система, осталась незавершенной после смерти автора.

Та же идея синтеза «светской» философии и христианской веры занимает центральное место в нео-томизме — движении в католической философии, возникшем в середине 19 века. (Один из представителей этого движения — А. Штёкль).

Проблема веры и разума

Взаимосвязь веры и разума была в центре богословских дебатов двенадцатого и тринадцатого веков. Было несколько точек зрения на эту проблему.

Рационалистическая точка зрения, выраженная Абеляром и разделяемая Меймонидом и Р. Бейконом: Вера и разум не противоречат друг другу, но в случае конфликта между ними решающий голос должен принадлежать разуму.

Понятие двойной истины, разработанное аверроистами: поскольку основы теологических и научных истин различны (для первых это откровение, для вторых — наука), то и они сами по себе разные вещи и поэтому могут противоречить друг другу.

Точка зрения Джона Солсберийского о разграничении предметов: Наука и богословие не могут противоречить друг другу, потому что предметы, на которые направлены их интересы, совершенно разные, и поэтому они не должны говорить об одном и том же предмете.

Полное отрицание ценности науки, уже выраженной Тертуллием во II веке н.э. и поддержанной в XI веке. Питер Дамиани.

Томас Аквинас занимает особое место в этих дебатах. Для него философия и разум — это преамбула фидеи (предлоги веры). Объект философии и богословия один и тот же — знание отношений Бога, человека и мира. Обе они являются науками в аристотелевском смысле, т.е. системами знаний, из которых выведены первые принципы и из которых с помощью силлогистических интерпретаций сделаны выводы. Однако пути философии и богословия различны. Философия восходит к Богу через творения, следуя по пути формирования знания, о котором говорит Аристотель: от чувственного восприятия через опыт, искусство или подражание истинному знанию (эпистеме) и мудрости (эпистеме), или «первой философии», которая имеет в качестве объекта причины, высшие основы бытия, полученные путем индукции из опыта, искусства и науки. Богословие, с другой стороны, спускается от Бога к его творениям.

Между философией и богословием все еще существует ряд фундаментальных различий. Истины философии исходят из опыта и разума, а истины богословия — из откровения. Однако, в богословии существует два типа истин: те, которые рациональны и могут быть поняты разумом без помощи откровения (например, существование Бога), и те, которые сверхрациональны и требуют большего, чем просто разум (например, существование единого Бога в трех лицах). Оба типа истин не противоречат друг другу, потому что они имеют свою высшую основу в мудрости Божьей, которая не может противоречить сама себе. Истины, выходящие за рамки человеческого понимания, провозглашены не только Томасом, но и, например, Аверроем. При попытке постичь сверхрациональные истины только посредством разума ошибки неизбежны, так как такое постижение чрезвычайно сложно и также требует значительного объема дополнительных знаний, которые доступны не каждому. «Поэтому для того, чтобы люди могли достичь спасения с большим успехом и большей уверенностью, необходимо, чтобы истины, касающиеся Бога, были научены Богом в откровении». Таким образом, необходимо было, чтобы философские дисциплины, которые черпают свои знания из разума, были дополнены наукой, которая священна и основана на откровении».

Таким образом, вера не опровергает разум, но помогает ему; природа не опровергается благодатью, но совершенствуется.

Есть объекты, общие для науки и теологии, точно так же, как одна и та же проблема может рассматриваться в разных науках. К такому же выводу о том, что земля круглая, могут прийти как астрологи, так и физики, но астролог придет к ней с помощью выводов, абстрагирующихся от материи, физик — с помощью выводов, имеющих значение материи». По той же причине нет препятствий для тех же самых объектов, которые могут быть известны в свете естественного разума, исследуемого рядом с ним другой наукой в той мере, в какой они могут быть известны в свете божественного откровения. Из этого следует, что богословие, относящееся к священному учению, по своей природе отличается от богословия, считающего себя неотъемлемой частью философии»

Эпистемология

Строго говоря, Томас не формулирует эпистемологию в современном смысле. Однако термины «понимание», «знание», «интеллект» являются ключевыми в его философии, которая, по мнению Ф. Копплестона, «проистекает из естественного стремления человеческого разума к пониманию данных опыта, к постижению человека и окружающего его мира в максимально возможной степени»

Томас различает распознавание материальных и формальных объектов. Материальный объект — это конкретная сущность (т.е. просто любой объект), которая воспринимается с помощью органов чувств. Формальный объект — это определенный элемент, аспект узнаваемой вещи (ее цвет, запах и т.д.), т.е. понятие более узкое, чем «материальный объект».

В процессе познания интеллект каким-то образом отождествляет себя с познаваемым объектом, точнее с его формой (т.е. сущностью); таким образом познаваемое становится познаваемым. Этот образ называется способом или формой познания (это не то, что познается, а то, через что происходит познание). Из акта познания вытекает «интенция, внутреннее слово, в котором душа выражает объект в себе» Штёкля А.

«Рассудок, желая отождествлять себя во всех отношениях с познаваемым предметом, должен последовательно отвергать индивида, материал и извлекать из вещей то, что понятно, т.е. то, что как-то несущественно. Отсюда — только шаг к выводу, что для Томаса объект познания — вовсе не материя, а нематериальная реальность, содержащаяся в отдельных вещах». Это взгляд на томистическую эпистемологию, рассматривая ее с материалистической позиции Нового времени. Есть еще один взгляд на эмпиризм Аквины: настаивал на эмпирической эмпирической основе человеческих знаний. Он повторял снова и снова, что разум не начинается с запаса врождённых идей….. Разум изначально является факультетом познания вещей, но мы не могли бы получить действительные естественные знания о мире, если бы вещи не были даны нам опытом. Очевидно, однако, что это не две разные точки зрения, а рассмотрение разных уровней познания.

Таким образом, следуя за Аристотелем, Томас предполагает, что разум изначально похож на «чистый лист», и признает, что познание начинается с чувственного восприятия. Томас различает сенсорное восприятие на внешнее (осязание, вкус, обоняние, слух и зрение) и внутреннее. Материальные тела воздействуют на внешние органы чувств, на которые впечатляют сенсорные образы. В процессе сенсорного восприятия происходят два типа изменений — «естественные», которые возникают в естественной сущности изменяющегося субъекта (т.е. объект приобретает какие-то свойства), и «ментальные», которые происходят на нематериальном уровне (эти свойства реализуются, переживаются ментально). Затем процесс познания включает в себя внутренние чувства — «общий смысл» (сенсорный коммунис), воображение, память и мышление. Общий смысл регулирует хаотические впечатления; воображение закрепляет накопленные прозрения общего смысла и тем самым обеспечивает преемственность эмоциональной жизни. Понимание конкретных вещей, сохраненных в воображении, берет на себя память; и, наконец, орган суждения делает возможным этическую и телеологическую оценку фактов.

Чувственное познание также присуще животным; в человеке чувственное восприятие находится под влиянием интеллекта. Томас исходит из предпосылки, полученной от Аристотеля: «В интеллекте нет ничего такого, чего раньше не было бы в чувствах». Томас предлагает еще одно обоснование единства чувств и интеллектуального познания: принцип партипатио: результаты участвуют в их причинах, т.е. все существа соотнесены с чем-то более высоким. Интеллект находится в общении с божественным интеллектом; а если низшее находится в общении с высшим, то внешние чувства находятся в общении с внутренними, а они, в свою очередь, с интеллектом.

Интеллект, как уже говорилось, познает не практически неизвестную материю, а форму (т.е. сущность). Интеллектуальные формы познания создаются особым органом души — активным интеллектом. Концепция активного и пассивного интеллекта была сформулирована Аристотелем: Пассивный разум абстрагируется от всего, что содержится в вещах, на основе сенсорных данных и формирует общие понятия. Активный ум, с другой стороны, приводит в движение пассивный ум. Эта позиция была по-разному интерпретирована средневековыми аристотельцами. Вместо термина «пассивный разум» Томас использует термин «интеллект possibilis» (возможный интеллект). Интеллект всегда известен в возможности по отношению к вещи. Томас называет пассивный интеллект (интеллект пассивный) испорченным органом чувств.

Формы знаний, абстрагированные от активного интеллекта (видовых интеллигентов), мигрируют к возможному интеллекту, который также является отдельным органом души. Этот интеллект, воспринимающий когнитивные формы, как будто отождествляется с понятными формами вещей, тем самым актуализируется. Познавательные формы, полученные в возможном интеллекте, подвергаются дальнейшей обработке, благодаря которой появляются разумные выражения (видовые экспрессы) или понятия (словесные менталитеты) (буквально «мысленные слова»). Однако необходимо различать понятия «ум» (мужской), т.е. совокупность рационально-познавательных органов и воли, «интеллект», т.е. орган познания, и «разум» (соотношение). Интеллект выполняет три операции: создает концепции, соединяет и разделяет (различая отрицательные и положительные суждения), и рассуждает — хотя это не функция интеллекта, а именно рассудок — соединяет суждения в определенный поток мыслей. Интеллект может быть неподвижен, когда в нем нет силы, или когда какая-то сила мешает ему двигаться (это называется сомнением); интеллект может двигаться в направлении той или иной противоположности, но не полностью, так что остаются сомнения в правильности выбора (это мнение); интеллект может склоняться непосредственно, действием познаваемого предмета, к одной из возможностей (это собственно интеллект); интеллект может осуществлять выбор по первым принципам (научное, или дискурсивное познание); наконец, воля может двигать интеллект при отсутствии силы познаваемого предмета (это называется dispositio credentis — диспозитивное кредитование).

Люди, ангелы и Бог, Аквины спорят, познают по-разному. В то время как человеческое познание проходит во многих случаях, ангелы познают по прямому интуитивному пониманию (симплексное понимание). Бог же видит все в Себе посредством Своего бытия и не апеллирует к вещам или абстракциям.

Водолей отличает познание от самопознания. Самопознание возможно только через «конкретные акты восприятия вещей, которые сами по себе не являются», т.е. через отделение себя от мира. Он также проводит различие между осознанием существования своего «я» и осознанием природы своего «я». «Душа должна быть известна своими действиями. Ибо человек чувствует, что у него есть душа, и он живет и существует тем, что он чувствует и чувствует, и постигает и совершает другие подобные операции. Каждый чувствует, что он что-то понимает, ибо понимание чего-то или чего-то предшествует пониманию самого факта понимания. Таким образом, душа приходит в сознание своего существования пониманием и чувством»

Метафизика Томаса Аквинская

В своей метафизической теории Фома стоял на основе аристотелевского гилеморфизма (от греческого phylomaphy и morph form?), то есть постулировал, что в действительности существуют только сингулярные вещи или вещества, состоящие из сущности и существования (экзистенции), и состоящие из материи и имеющие форму. В контексте полемики между номиналистами и реалистами, занимавшей центральное место в средневековой философии, Томас оказался посередине, пытаясь примирить две школы мысли.

Он предположил, что существует три вида вселенных (общие понятия):

Вселенные в re, то есть, вселенные, содержащиеся в вещи в качестве ее сущности;
Вселенные post rei, или универсальные отражения, которые содержатся в человеческом разуме и имеют свою основу только в вещи;
Вселенные ante rem, которые не зависят от вещи и содержатся в божественном разуме (последние вселенные напоминают идеи Платона).

Значит, универсал — это всего лишь что-то мыслимое. Эту позицию часто называют «умеренным реализмом».

Согласно гилеморфизму, принципы бытия (первое вещество) — это материя и форма. Материя — это и отрицание определенности, и потенциал определенности, то есть реальности, потому что только определенность реальна. Форма — это принцип детерминированности и, следовательно, принцип действия по первому существу. Томас различает существенную форму, т.е. форму, посредством которой вещество как таковое утверждается и актуализируется (реализуется) в своей сущности, и экзистенциальную форму, которая просто присоединяется к веществу и придает ему внешнюю детерминированность. Принятие матерью существенной формы (например, куска дерева) оставляет ее открытой для неограниченного числа условных форм (например, с этого куска дерева может быть вырезана любая форма). Аквины называют это «условной бесконечностью» (только у Бога есть истинная бесконечность).

Реалистично, есть отдельные вещи, которые состоят из бытия и существования — но для того, чтобы достичь реальности бытия, необходимо получить бытие от Бога, как основного движущего силы. Томас оперирует категориями, заимствованными у Аристотеля из действия (действия, следовательно, «фактического»), т.е. действительного бытия и потенциальной возможности, возможного бытия. Бог — это «чистый» акт, абсолютное существо, в то время как мир имеет вещество (актуализирует свою силу) только по аналогии с Богом. (По Аквинскому мнению, мир условен: его сотворил Бог, но он не смог его сотворить, т.е. не смог актуализировать его из потенции). Таким образом, Бог не только абсолютен, но и необходим, а значит, безоговорочно существует.

Бог — источник всякого исполнения, поэтому всякое изменение в природе имеет свое начало в Боге. Но Бог управляет миром не напрямую, а через цепочку «естественных причин».

Центральная проблема богословия Фомы — доказательство Божьей природы. «Такое соображение, при котором доказательства существования Бога предпринимаются, может показаться некоторым излишним; некоторые утверждают, что существование Бога самоочевидно, так что обратное просто немыслимо…». Само существование Бога самоочевидно, конечно, потому что Его сущность такая же, как и Его сущность. Но поскольку мы не можем своим умом постичь, что такое Бог. Аквины также полемизируют с мнением, что человек не может познать Бога через разум, но может достичь этого познания только через веру и откровение.

В главе XIII «Призыва к язычникам» Фома приводит аргументы, доказывающие существование Бога, которые Аристотель дает в «Физике» и «Метафизике» (конечно, Аристотель говорит о Боге не в христианском смысле, а о Первом Искателе, но, как говорилось выше, для схоластики это одно и то же). Первый тип этого доказательства: «Все, что движется, перемещается на другую….». Эта движущаяся штука, в свою очередь, сама по себе либо движется, либо нет. Если это не так, то мы вынуждены согласиться с существованием стационарного двигателя.

Это то, что мы называем Богом. — Если он движется, то им управляет что-то другое. Следовательно, мы должны либо уйти в бесконечность, либо подойти к какому-то стационарному двигатели. Но у католиков предпосылка о вечности движения, которую предполагает Аристотель, оказывается ложной. Другой способ доказать это — не из движения, а из причины. «Цепь действующих причин не бесконечна, а ведет к первой причине; это мы называем «Бог….». В каждой последовательности действующих причин первая — это причина середины, а средняя — это причина последней….. Устранение причины также устраняет причину. Так что если первый отсутствует, то середина не может быть причиной. Но если цепочка действующих причин бесконечна, то ни одна из них не будет первой. Следовательно, все остальные причины, средние, также будут уничтожены. Однако, это ложь. Так что необходимо принять на себя первую действующую причину. Это Бог»

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: