Идеал мудреца и основания стоической этики - Космологизм ранней греческой философии

Оглавление:

Космологизм ранней греческой философии

Особенностью древнегреческой философии, особенно в ранний период ее развития, является стремление понять сущность природы, космоса, мира в целом. Не случайно первых греческих философов — Фалеса, Анаксимандера, Анаксименов, представителей так называемой милетической школы (VI в. до н.э.), позже пифагорейцев, Гераклитов, Эмпедокулов — называли «физиками», от греческого слова physis — природа. Направление их интересов определялось, прежде всего, характером мифологии, традиционными языческими верованиями и культами. А древнегреческая мифология была религией природы, и одним из важнейших вопросов в ней был вопрос о происхождении мира. Но была существенная разница между мифологией и философией. Миф говорил о том, кто все родил, а философия спрашивала, откуда они взялись. В «Феогонии» первого известного древнегреческого эпического поэта Гесиода мы читаем, что сначала появился Хаос, затем Земля, Тартар (подземный мир) и Эрос — любовное влечение, из Хаоса пришли Ночь и Тьма, из их любовного союза День и Эфир. Ранние мыслители искали оригинал, из которого все возникало. Фалес говорил о воде, анаксименах воздуха и Гераклите (ок. 544-483 гг. до н.э.) огня. Истинное происхождение — это не просто вещество, как его понимают современная физика или химия, а нечто, из чего возникает живая природа и все живые существа, которые ее населяют. Вода и огонь, таким образом, являются своего рода метафорами; они имеют как прямое, так и образное, символическое значение.

Даже у первых «физиков» философия задумана как наука о причинах и истоках всего сущего. В этом подходе нашли отражение объективизм и онтологизм древней философии (термин «онтология» в переводе с греческого означает «доктрина бытия»). Его центральным мотивом было разъяснение того, что реально, то есть остается неизменным во всех его изменяющихся формах, и то, что только кажется существующим. Даже ранняя философская мысль стремилась объяснить происхождение и природу мира как можно более рационально (или казалось бы, что это так), избавив (хотя и не полностью) от персонификаций, присущих мифологии и, таким образом, от образа «поколения». Философы заменяют мифологическое поколение разумом.

Первых «физиков» отличает особый вид спонтанной диалектики мышления. Они рассматривают космос как постоянно изменяющееся целое, в котором неизменный и самоидентичный оригинал проявляется в различных формах и претерпевает всевозможные трансформации. Наиболее ярко проявился Гераклит, согласно которому все вещи следует воспринимать как движущееся единство и борьбу противоположностей, не случайно считался оригинальным огнем: огненный элемент — самый динамичный и подвижный среди элементов пространства. Однако мышление первых философов еще не было свободным от образности и метафоры, логическая обработка понятий еще не заняла значительного места.

Идеал мудреца и основания стоической этики

Онтологизм античной классики

Освобождение от метафорического мышления означало переход от знания, отягощенного чувственными образами, к интеллектуальному знанию, оперирующему понятиями. Одним из важных этапов этого перехода для греков было учение пифагорейцев (названное в честь основателя школы Пифагора, жившего во второй половине VI в. до н.э.), считавших начало всего сущего числом, и учение элеатики — Ксенофана, Парменида, Зенона (конец VI — начало V в. до н.э.), ориентировавшееся на концепцию бытия как такового.

Согласно Пармениду, бытие — это то, что может быть известно только по разуму, а не по органам чувств; более того, быть понятным по разуму — это основное определение бытия. Главное открытие, которое легло в основу его понимания бытия, состоит в том, что только изменчивое, временное, текучее, непостоянное дано чувственному восприятию человека; а постоянное, вечное, тождественное самому себе, доступно только мысли. Парменид выразил это открытие в форме афоризма: «Одно и то же — это мысль и то, о чем существует мысль», или, другими словами, мысль и бытие — это одно и то же. У Парменида есть еще один афоризм: быть есть, а не быть — нет. Слова Парменидов означают: Существует только невидимый, нематериальный мир, называемый «существом», и только существо мыслимо. Из этого следует, согласно Пармениду, что ничто из того, что мы видим, слышим, прикасаемся, на самом деле не существует; существует только невидимое, нематериальное, ибо только оно может мыслить без противоречий.

Вот классическое выражение рационалистического характера древнегреческой философии, ее опора на разум: то, что нельзя мыслить без противоречия, не может существовать.

Элеатическая школа впервые противопоставила чувственный мир истинному бытие как нечто доступное разуму; она противопоставила знание и мнение, то есть с обычными, повседневными идеями. Это противостояние между чувственным миром и реально существующим миром (миром «знания») стало, по сути, лейтмотивом всей западной философии.

Согласно Элеатике, бытие — это то, что всегда есть: оно единственно и неделимо, как мысль о нем, в отличие от множественности и делимости всех вещей в чувственном мире. Только то, что само по себе является единым целым, может оставаться неизменным и недвижимым, идентичным самому себе. Согласно Элеатике, мысль — это способность постигать единство, в то время как восприятие смысла открыто для множественности, множественности. Но эта множественность, открытая для чувственного восприятия, является множеством индивидуальных признаков.

Понимание природы мысли имело далеко идущие последствия для размышлений древнегреческих философов. Не случайно Парменид, его ученик Зенон, а позже Платон и его школа, фокусируются на концепции Единого, а обсуждение отношений между Единым и многими, Единым и Бытием, стимулирует развитие древней диалектики.

Проблема бесконечности и своеобразие античной диалектики. Апории Зенона

Зенон установил ряд парадоксальных предложений, называемых апорией («aporia» по-гречески означает «трудность», «тупик»). С их помощью он хотел доказать, что бытие является одним и неподвижным, но множественность и движение не может думать без противоречия, поэтому они не являются существом. Первая из апорий, «дихотомия» (что в переводе с греческого означает «деление на две половины»), доказывает, что невозможно думать о движении. Зенон так утверждает: чтобы пройти любое расстояние, даже самое маленькое, нужно сначала пройти свою половину, а главное — половину этой половины, и так далее. Без конца, так как каждый отрезок линии можно разделить на бесконечность. Ведь если непрерывная переменная (в данном случае — отрезок прямой) задумывается как бесконечное множество точек, существующих в данный момент времени, то невозможно «пройти», «вычислить» все эти точки за конечный промежуток времени.

На этом же предположении бесконечности элементов непрерывного размера базируется еще одна апорация Дзено — «Ахиллес и черепаха». Дзено доказывает, что быстроногий Ахиллес никогда не сможет догнать черепаху, ибо если он преодолеет расстояние, разделяющее их, то черепаха каждый раз будет ползать вперед немного, а значит, и до бесконечности.

В третьей апории «Стрела», Дзено доказывает, что летающая стрела на самом деле находится в состоянии покоя, и, таким образом, снова нет никакого движения. Он разлагает время на сумму неделимых моментов, отдельные «моменты», а пространство — на сумму неделимых сегментов, отдельных «мест». В каждый момент времени стрелка, согласно Дзено, занимает определенное место, соответствующее ее размеру. Но это означает, что в каждый момент он неподвижен в покое, для движения, которое является непрерывным, требуется, чтобы объект занимал место больше, чем сам по себе. Таким образом, движение можно рассматривать только как сумму состояний покоя, и при этом нет никакого движения, которое должно было бы быть доказано. Это результат, который следует из предположения, что расширение состоит из суммы неделимых «мест», а время — из суммы неделимых «моментов».

Таким образом, Зенон делает один и тот же вывод как из предположения о бесконечной делимости пространства (наличии бесконечного числа «точек» в каждом отрезке), так и из предположения о неделимости отдельных «моментов» времени: ни количество, ни движение не могут мыслить последовательно, а потому не существуют в реальности, не верны, а существуют только во мнении.

Апории Зенон часто рассматривались как софизмы, которые сбивали людей с толку и приводили к скептицизму. Примечательно, что одним из опровержений Зенон был философ Антисфен. Выслушав аргументы Зенон , Антисфен встал и начал уходить, считая, что доказательство действием сильнее любого устного возражения.

Хотя с точки зрения здравого смысла апории Зенон могут восприниматься как софизмы, на самом деле это не просто игры разума: Впервые в истории человеческой мысли здесь обсуждаются проблемы преемственности и бесконечности. Зенон сформулировал вопрос о природе континуума (непрерывного), который является одним из «вечных вопросов» для человеческого разума.

Апории Зенон сыграли важную роль в развитии древней диалектики, а также древней науки, особенно логики и математики. Диалектика одного и множества, конечного и бесконечного — одно из важнейших достоинств Платона, в диалогах которого мы находим классические примеры древнегреческой диалектики. Интересно отметить, что понятие собственно бесконечности, введенное Зеноном для того, чтобы использовать его для доказательства основных положений онтологии Парменида, напротив, не использовалось ни в греческой философии (оно не было признано ни Платоном, ни Аристотелем), ни в греческой математике. Оба оперировали понятием потенциальной (существующей в возможности) бесконечности, т.е. бесконечной делимости величин, но не признавали их состав из бесконечного числа актуальных (существующих на данный момент) элементов.

Атомистическая трактовка бытия: бытие как неделимое тело

Древнегреческий философ Демокрит (ок.460 — ок.370 до н. э) отстаивает тезис о том, что бытие есть нечто простое, понимая под ним неделимое — атом («атом» по-гречески означает «нерассекаемое», «неразрезаемое»). Он дает материалистическую трактовку этому понятию, мысля атом как наименьшую, далее не делимую физическую частицу. Таких атомов Демокрит допускает бесчисленное множество, тем самым отвергая утверждение, что бытие — одно. Атомы, по Демокриту, разделены пустотой; пустота — это небытие и, как таковое, неопознаваема: отвергая утверждение Парменида о том, что бытие не множественно, Демокрит, однако, согласен с элеатами, что только бытие познаваемо. Характерно также, что и Демокрит различает мир атомов — как истинный и потому познаваемый только разумом — и мир чувственных вещей, представляющих собой лишь внешнюю видимость, сущность которой составляют атомы, их свойства и движения. Атомы нельзя видеть, их можно лишь мыслить. Здесь, как и раньше, тоже сохраняется противопоставление «знания» и «мнения». Атомы Демокрита различаются по форме и величине; двигаясь в пустоте, они соединяются («сцепляются») между собой в силу различия по форме: у Демокрита есть атомы круглые, пирамидальные, кривые, заостренные, даже «с крючками». Так из них образуются тела, доступные нашему восприятию.

Демокрит предложил продуманный вариант механистического объяснения мира: целое у него представляет собой сумму частей, а беспорядочное движение атомов, их случайные столкновения оказываются причиной всего сущего.

В атомизме отвергается положение элеатов о неподвижности бытия, поскольку это положение не дает возможности объяснить движение и изменение, происходящее в чувственном мире.

Стремясь найти причину движения, Демокрит «раздробляет» единое бытие Парменида на множество отдельных «бытий»-атомов, мысля их как материальные, телесные частицы.

Идеалистическая трактовка бытия: бытие как бестелесная идея

Иная трактовка принципов Парменида была предложена Платоном (428/427-348/ 347 до н. э). Подобно элеатам, Платон характеризует бытие как вечное и неизменное, познаваемое лишь разумом и недоступное чувственному восприятию. Но в отличие от элеатов и так же, как у Демокрита, бытие у Платона предстает как множественное. Однако если Демокрит понимал бытие как материальный, физический атом, то Платон рассматривает его как идеальное, бестелесное образование — идею, выступая тем самым и как родоначальник идеализма в философии. Все, что имеет части, рассуждает Платон, изменчиво и потому не тождественно себе, а следовательно, не существует (таковыми являются тело и пространство, в котором находятся все тела). Существует же только то, что не имеет частей и, значит, не принадлежит к чувственно-пространственному миру (существование у Платона — характеристика очень важная и подразумевает вечность, неизменность, бессмертие). Миру сверхчувственных, неизменных и вечных идей, который Платон называет просто «бытие», противостоит изменчивая и преходящая сфера чувственных вещей (мир «становления»): здесь все только становится, непрерывно возникает и уничтожается, но никогда не «есть». «… Нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося: тогда способность человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия…» [1] Критикуя тех, кто «признает тела и бытие за одно и то же», Платон утверждает, что истинное бытие — «это некие умопостигаемые и бестелесные идеи». Идеи Платон называет «сущностями»; греческое слово «сущность» (ousia) образовано от глагола «быть» (einai) (так же, кстати, как и аналогичные понятия русского языка «существовать», «сущее», «сущность»).

Таким образом, нематериальные сверхчувственные идеи, согласно Платону, составляют сущность чувственного мира, данного нам в опыте. Вещи, по словам Платона, причастны идеям, и только в силу этой причастности они существуют.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: