Человек в системе отношений «Я – другой» - Формирование идентичности

Оглавление:

Одной из важнейших форм формирования идентичности являются отношения Я — Другой. Именно во взаимодействии с Другим, оно обретает общественное признание и подтверждение своей собственной идентичности.

Взаимоотношения между собой и другими во многом определяются границами «Я». Однако в эпоху массовой культуры эти границы устанавливаются извне: Средства массовой информации формируют человека, чье внутреннее пространство размыто как лишенное ценности и семантического центра. Таким образом, человек лишается своего индивидуального лица и становится носителем массового стереотипа. В этой ситуации защита границ «Я» становится одним из актуальных вопросов в процессе формирования личностной идентичности.

Формирование идентичности

Массовая культура пытается устранить драму внутренней жизни человека, освободить его от необходимости искать ответы на сложные вопросы. Она предлагает простые и однозначные объяснения проблем существования, тем самым лишая человека возможности самопознания и самокоррекции. Эта тенденция, определяемая как интерпассивность, проявляется в нежелании и неспособности принимать самостоятельные решения, делать осознанный выбор и воплощать его в действие. Это также приводит к деформации самоидентификации человека.

Идентичность формируется также через механизм самоидентификации со стандартом, моделью, идеалом. Образ идеального «Я», к которому стремится человек, является вектором, указывающим направление его развития, построения «будущего «Я». Таким ориентиром в культуре традиционно является «экзистенциальный другой», человек, уникальность которого задает стандарт индивидуального самосовершенствования. Замена идеала «идолом», характерная для массовой культуры, лишает индивида необходимого вектора саморазвития.

Потеря полноты отношений между самим собой и другим, характерная для эпохи массовой культуры, приводит к кризису личной идентичности. Желание и способность установить полноценные ценностные отношения с Другим позволяет человеку найти ценностные ориентиры своего существования в «текучей современности».

Отношения Я — другой способ идентификации. О.Б. Синкевич

Одной из важнейших форм формирования идентичности являются отношения «Я — другой» . Работая с Другим, я получаю общественное признание и подтверждение своей идентичности.

Отношения «Я — другой» во многом определяют границы «Я». Однако в эпоху массовой культуры эти границы определяются извне: Средства массовой информации размыто формируют человека, чье внутреннее пространство лишено ценностно-ориентированного центра. Таким образом, человек лишается своей индивидуальности и становится стереотипом СМИ. В этой ситуации защита границ «Я» становится одной из актуальных проблем в процессе формирования идентичности.

Формирование идентичности требует внутреннего диалога, рефлексии и самоанализа. Массовая культура пытается устранить драму внутренней жизни человека, освободить его от необходимости искать ответы на сложные вопросы. Она предлагает простые и понятные объяснения проблем существования, тем самым лишая человека возможности самопознания, самокоррекции. Эта тенденция, называемая интерпассивностью, проявляется в нежелании и неспособности принимать решения, делать осознанный выбор, воплощать его в жизнь. Результатом также является деформация самоидентификации человека.

Идентичность формируется также через механизм самоидентификации со стандартом, моделью, идеалом. Образ идеального «Я», к которому человек является вектором, указывающим направление его развития, построения «будущего «Я». Таким стандартом в культуре традиционно является «экзистенциальный другой» — человек, который в силу своей уникальности служит ориентиром для личного саморазвития. Замещение идеального «кумира», характерного для народной культуры, лишает индивида необходимого вектора саморазвития.

Потеря полноты отношений «Я — другой » , характерных для эпохи массовой культуры, становится кризисом личной идентичности. Желание и способность устанавливать значимые отношения с Другим позволяет человеку поддерживать ценностные ориентиры для своего существования в «жидкой современности». Ключевые слова: Самобытность, идентификация, массовая культура, индивидуум, личность, другие, ценности.

Заявление о проблеме. Проблема личной идентичности становится особенно острой в современном мире. Одной из причин актуализации этой проблемы является формирование массового общества, в котором, как писал Т. Адорно, «каждый есть только то, чем он может заменить всех остальных: сменный, копировальный». Он сам, как личность, абсолютно взаимозаменяем, чистое ничто, и он начинает это чувствовать, когда со временем теряет подобие». Человек в массовом обществе через манипулятивную технику «усреднения» теряет смысл пределов собственного «Я», что делает его «одномерной личностью», неотличимой от других. В массовом обществе индивидуум не принадлежит самому себе, и его отличие от других является чисто функциональным и определяется практической целесообразностью. Одним из важнейших способов формирования идентичности являются отношения Я — другой .

Анализ исследований и публикаций

Указанная проблема привлекла внимание многих зарубежных исследователей ХХ века. В частности, Э. Хусерл рассматривал отношения с Другим как важнейший фактор формирования идентичности и утверждал, что Другой активно создает «меня», представляет собой «меня». Согласно концепции Дж. Г. Мида, формирование у индивида представления о себе происходит в процессе социального взаимодействия и обусловлено способностью индивида принимать роль Другого. М. Бубер считал себя элементом отношений «И-Тоу». Ж.-П. Сартр писал: «Я для себя лишь чистая ссылка на другого». Э. Левинас считал, что одно переживает свое истинное бытие в опыте общения с другим, с другой субъективностью. Х. Делез выразил убежденность в том, что внутренняя жизнь человека обусловлена наличием «априорной структуры Другого».

Однако проблема взаимоотношений «Я — другой » остается актуальной, поскольку в своей сложности и многогранности она всегда оставляет ощущение «знания незнания», и это ощущение в основном связано с теми новыми аспектами этих отношений, которые стали заметны в эпоху массовой культуры.

Вышеуказанные аспекты исследования имеют теоретическое значение, поскольку отношения Я — другой отражают реальность и потенциальность личной идентичности, которая в значительной степени построена дискурсом массовой культуры. Изучение специфики формирования личностной идентичности в режиме отношений Я — другой также имеет практическое значение, поскольку определяет природу сущности современного человека и способ функционирования индивида в обществе.

Спецификация основного материала. В отношении сложности процесса идентификации личности Е. Мюнье отметил, что личность существует только в своем стремлении к Другому, узнает себя через Другого и оказывается в Другом. Первичным опытом личности является опыт «другой» личности.

Именно во взаимодействии с Другим Я обретаю социальное признание и подтверждение своей идентичности. Другой заставляет человека покинуть границы собственного бытия и таким образом открывает себя самому себе, расширяет свои границы. Если «Я» не встречает «Другого», то оно становится зависимым от самого себя, погружается в себя и тем самым обрекает себя на погибель .

Отношения между собой и с другими во многом определяются пределами себя. Именно смысл этих границ лежит в основе тайны личности. Ж. Бодрильяр в своей работе «Прозрачность зла» видит в потере границы «Я», в том, что эта граница устанавливается извне, одну из величайших проблем личной идентичности .

Можно лишь согласиться с высказыванием многих современных исследователей о том, что «задача культуры сегодня состоит в том, чтобы найти формы, позволяющие формировать и защищать внутреннее пространство человека, поскольку это внутреннее пространство постоянно подвергается агрессивному давлению современного образа жизни».

Современная массовая культура исключает саму возможность стать субъектом, потому что делает границы себя проницаемыми. Как говорится в его книге «Медиа-вирус». Как поп-культура тайно воздействует на ваше сознание» американского медиа-специалиста Д. Рашкофф утверждает, что СМИ и медиапространство формируют человека, чье внутреннее пространство не только лишено центра ценности и смысла, но и размыто. Это человек, который, благодаря различным сценариям их замены, существует только в Другом.

Через различные тексты массовой культуры передаются формы подмены и замены уникальности и целостности индивидуального мышления, чувств, потребностей и ценностных ориентаций людей: «идеологизация», «массификация», «индоктринация», «фетишизация», «мистификация» — это те призраки «ложного сознания», через которые происходит разрушение самоидентификации. С помощью средств массовой информации, рекламы, «желтой» прессы, телевидения и Интернета массовая культура программирует сознание человека, лишает его индивидуального лица и превращает в носителя массового образа. Таким образом, определенный имидж навязывается человеку рекламой определенной марки: успешная женщина пользуется только такой косметикой, мужчина-мужчина курит только такие сигареты, модный молодой человек носит такую спортивную марку.

В то же время, для нормального формирования личной идентичности необходима лишь определенная степень открытости. Полная открытость приводит к тому, что человек теряет чувство границ собственного бытия и становится «человеком без качеств». Эту ситуацию метафорически изобразил американский режиссер Вуди Аллен в своем фильме «Зелиг», который находится в жанре насмешки. Это фильм об Америке 1920-30-х годов, и он рассказывает историю необычного человека по имени Зелиг, который превращается в людей, с которыми разговаривает. С неграми он становится, на республиканской партии он выступает с речами, что собранная компания одобряет, и с врачами, психиатрами, он может вести разговор на профессиональные темы, не предавая своего дилетанта.

Формирование идентичности требует внутреннего диалога, рефлексии, самоанализа. Этот внутренний диалог необходим для того, чтобы почувствовать собственную незавершенность, потому что, как справедливо отметил М. Бахтин, «чтобы жить, нужно быть неполным, открытым для себя», «не соглашаться с собственными деньгами».

В процессе идентификации человек признает себя субъектом мысли, переживания и в то же время действует как объект собственного восприятия, моделирования, самокоррекции. Эта двойственность необходима прежде всего потому, что именно через нее достигается внутренняя согласованность личности. Одновременное пребывание в роли субъекта и объекта позволяет более тонко интерпретировать индивидуальные переживания, формировать более динамичное самоощущение.

Массовая культура, как видно из ее образов и текстов, не создает необходимых условий для реализации этого аспекта личной идентичности. Поэтому особой формой самовыражения в массовой культуре является реалити-шоу — жанр, предполагающий демонстрацию (якобы) естественной жизни и взаимодействие изолированной группы персонажей в живой среде. Декларируется свобода поведения участников, а события должны разворачиваться без заранее определенного сценария, это и есть «притягательность» реалити-шоу. В реальности же реалити-шоу — это типичный «формат»; их действие контролируется инструкциями, которые актеры получают от режиссера. Таким образом, их персонажи на самом деле являются перонажами «шаблонного» массового искусства, масками, а не реальными людьми. Реалити-шоу основаны на постмодернистском принципе «соблазнения» — спектакль, акт, шоу, которое привлекает зрителя искусно имитируя реальность, имитируя ее не являясь ею.

Как феномен экранной культуры, реальность показывает, прежде всего, попытку смоделировать определенные характеристики своих персонажей, чтобы сформировать их в сознании зрителей. Продюсеры таких постановок утверждают, что воссоздание таких персонажей выполняет воспитательную и даже образовательную миссию по отношению к зрителю. В этом утверждении есть зерно истины: зрители иногда очень некритично воспринимают изображенных персонажей, делая из них персонажей из реальных людей и отдаляя их от себя.

Такой мимесис, однако, не предполагает ни рефлексии, ни объективизации результатов самопознания [8]. Массовый человек пытается избежать этой «душевной работы», необходимости стремиться к саморефлексии: он предпочитает простоту, однозначность и ясность, пытается экстернализировать работу диалога, создать для себя партнера, внешнего собеседника, который позволяет ему понять мир, себя, посмотреть со стороны. Массовая культура помогает ему в этом, устраняя драму внутренней жизни человека, отвергая всю личную сложность и сводя все богатство внутренней жизни к эмоциям, бессознательности и чувственности. Например, современные социальные сети оснащены программным обеспечением, которое автоматически подбирает «друзей» для каждого участника. Каждое из этих решений («да/нет») принимается щелчком мыши и не требует напряженной «душевной работы». С. Жижек характеризует эту тенденцию, присущую эпохе массовой культуры, как «интерпассивность» — состояние, противоположное интерактивности. По мнению философа, благодаря преимуществам техногенной цивилизации, человек становится интерпассивным, Другой — активным для него.

Интерпассивность — это когда я думаю, что я читаю, смотрю фильмы, что меня информируют. В действительности, я контролирую только мою собственную способность делать это; я читаю, наслаждаюсь, и меня информирует мой гаджет, который в настоящее время «накачан». И у меня нет времени на все эти мероприятия, потому что я усердно работаю над тем, чтобы они стали возможными в первую очередь. Блоггер А. Бажов пишет в своем «Литературном дневнике»: «Чем больше собственных мыслей и мыслительных операций мы отдаем на аутсорсинг многофункциональным гаджетам, тем меньше у нас остается жизненного опыта. Чем меньше мы себя помним, тем меньше ощущаем преемственность собственного «Я».

Одним из проявлений интерпассивности является техника внеэкранного смеха, широко используемая на современном телевидении. Эта техника, впервые использованная звукоинженером Чарли Дугласом в американской сети CBS, сопровождает комедийные шоу, ситкомы. Этот смех, который, как утверждают некоторые, призван дать не очень умным людям понять, когда на экране происходит что-то смешное, в реальности, вроде объяснения шутки, убивает смешное и мешает зрителю распознать его самостоятельно.

Таким образом, он деформирует механизм самоидентификации, поскольку его условие — отличать себя от другого, в процессе «обнаружения смеха на первичном антропологическом уровне». Интерпассивность выражается в неспособности и неспособности принимать самостоятельные решения, делать осознанный выбор на основе свободного самовыражения; трансформировать свои решения и оценки в действия и поступки с помощью волевых усилий.

Идентичность формируется также через механизм самоидентификации с определенным стандартом, моделью, идеалом, который является индивидуальным для каждого субъекта.

Как справедливо утверждает М. Хайдеггер, человеку свойственно думать о своем нереализованном потенциале, спрашивать, что он может страдать от того, что он «не сбылся», «не состоялся», «не реализовался». Идеал необходим для того, чтобы человек стал другим, чем он есть в данный момент. В этом — в постоянном присутствии целей и идеалов, в стремлении к переменам — заключается смысл человеческого существования. Без него субъекту отказывают в путях развития. Образ этого идеального «Я», к которому стремится человек, является вектором, указывающим направление его развития, построения «Я будущего».

Идеал — это образ себя, построенный по образу и подобию Другого. Символическая идентификация с Другим позволяет человеку определить свое положение в мире и свое отношение к нему.

Одной из таких моделей в культуре традиционно является «экзистенциальный другой» — человек, бросающий вызов повседневной рутине и в силу своей уникальности являющийся своеобразным ориентиром для индивидуального самосовершенствования. На протяжении веков культура давала людям идеальный образ, который противостоял «горизонтали» их существования и открывал неизмеримые высоты «вертикали», служа путеводителем в поисках истинного «Я», мерилом того, что по-настоящему человечно в человеке.

В современную эпоху потребность в идеале, в образе, который бы восстановил утраченную целостность, особенно велика. Однако массовая культура демонстрирует «деконструкцию двоичных файлов», характерную для современности, представляя идола, а не идеала, как «значимого человека». Такой идол становится образом, который сливается с реальностью. В течение десятилетий Мэрилин Монро, Элвис Пресли, Ливерпульская четверка, Мадонна и многие другие поп-идолы служили в качестве таких моделей в наследство. Их карьера, образ жизни и идиосинкразия казались близкими и понятными. Благодаря своей «обыденности» они стали благодарными объектами за психологические процессы проекции и идентификации. Замена идеалов на образцы для подражания формирует упрощенное, вульгарное восприятие реальности и своего «Я», лишая его необходимого вектора саморазвития.

Идентичность в режиме «Я- другой» — это тот компонент личности, который содержится во всем многообразии «внешних» отношений с другими людьми. В ходе этого процесса происходит «принятие роли»: человек с помощью воображения ставит себя в роль человека, с которым он общается и в котором он видит не только другого, отличающегося от него, но и уникальную личность.

Процесс самоидентификации в режиме «Я — другой» предполагает участие в определенном социальном порядке, идентификацию с определенным набором социальных ролей — моделями поведения, установленными социальной позицией индивида в системе социальных институтов, социальных и личностных отношений. Построение идентичности, как утверждает И. Хоффман в своей социодраматической версии символического взаимодействия, можно рассматривать как воплощение шекспировского стиха «Весь мир — театр, а люди — актеры в нем». Философ сравнивает жизнь с драматическим спектаклем, в котором актеры, выходящие на сцену, строят свои роли, реагируя на определенные сигналы.

В театре эти сигналы — подъем или опускание занавеса, смена света или темп музыки. В жизни, однако, признаком, сигнализирующим о необходимости иметь отношение к измененному «мировоззрению», является социальный мониторинг: анализ конкретной ситуации, интерпретация поведения других людей. Роль проявляется в «ситуационном Я», а в совокупности ситуаций — в образе жизни как признаке относительно стабильной, повторяющейся характеристики индивида. Гофман называл набор специфических ожиданий, с помощью которых оценивается социальная ситуация в определенные моменты, кадр (кадр; здесь он является аналогом кадра в кинематографе).

Каркас — это особый вид целостности, в рамках которого люди воспринимают себя в мире, определяют для себя ситуацию, в которой они действуют, и структурируют свои действия. В современную эпоху эта целостность становится проблематичной, поскольку спектр социальных ролей значительно расширился. Она становится вызовом самому себе, который формируется в процессе социального взаимодействия (взаимодействия) и включает в себя две составляющие: одна — результат интернационализации социальных ролей и ожиданий, другая — способность дистанцироваться от них.

И. Гоффман считает, что для сохранения идентичности — и индивидуальности — человек должен овладеть искусством установления «ролевой дистанции». Социальная (ролевая) дистанция, по мнению Гоффмана, — это различие между ролями и самим собой, позволяющее отделить роль от личных ипостасей, почувствовать, что человек — это больше, чем фиксированная роль .

Подрыв основ «Я» является прямым следствием нынешнего распада идентичностей и социальных ролей, которые когда-то были четко определены. Как утверждает известный французский социолог С. Москвичи в своей книге «Машина, создающая богов», современность, возможно, и освободила человека от замкнутости и монотонности, но присущая ей открытость и разнообразие создали иную проблему — кризис идентичности. Все больше и больше людей, которые утром стоят перед зеркалом, не уверены, кого они на самом деле видят. Все стало слишком много, все происходит слишком быстро, все стало хрупким, слишком много событий происходит одновременно.

Человек перестал быть целостным мышлением и глубоко чувствовать себя личностью и стал собранием несогласованных и разобщенных языков, пытающихся выразить свое фрагментированное «Я». В нашем распоряжении имеется значительное количество потенциальных проявлений себя, ни одно из которых не является доминирующим, но все они «аутентичны», и перед лицом этих возможностей наше «Я» перестает быть каким-то «Я». Современная культура «вымывает» индивидуума из привычных форм идентификации. Анализируя процесс формирования личности современного человека, можно увидеть, что его сознание становится «матрицей», формирующейся под влиянием стереотипов, порожденных массовой культурой. Этот человек вступает в социальную галактику только для того, чтобы отбросить всю свою особенность и слиться с «массой», говорит С. Москвичи.

Потеря полноты отношений между самим собой и другим, характерная для эпохи массовой культуры, становится кризисом личной идентичности. Одной из причин этого кризиса является деформация межличностных отношений, их поверхностность и функциональность. Как справедливо отметил Э. Мунье, «когда общение ослаблено или нарушено, я теряю себя в самом глубоком смысле: всякое безумие приходит от провала отношений с другими, тогда я становлюсь чужим, а я, в свою очередь, становлюсь чужим, отчуждаюсь от себя».

Кризис личной идентичности

В эпоху массовой культуры один страдает не столько от присутствия Другого, сколько от отсутствия Другого. Другой часто становится «виртуальным Другим», проявляющимся только через артефакты «иллюзорной сенсорной квазиреальности», фантомные объекты без онтологической основы.

Выводы. Подводя итог, предлагаемая перспектива рассмотрения проблемы личностной идентичности позволяет дополнить качественные характеристики идентичности субъекта, основанные на его принадлежности к той или иной этнической, национальной, социальной или культурной группе, анализом лежащих в ее основе оснований. Отношения Я- Другой, во многом определяющие характер социального поведения человека, позволяют понять природу трансформаций, происходящих в сфере социального и индивидуального бытия современного человека. Процесс приобретения личной идентичности во многом определяется желанием и способностью установить полноценные отношения с Другим. Именно эти отношения позволяют человеку найти ценностные ориентиры своего бытия в «текучей современности». Через Другого человек осознает ценность и значение своего «Я» и обнаруживает в Другом человеке, который в равной степени уникален, обладает чувством собственного достоинства и заслуживает уважения.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: